Корпоративное бессознательное - [34]

Эйди тихо подошла, встала между Кеортом и Эгером. Тоскливым взглядом обвела могилы, комплекс, строения, через которые они прошли. Дождь почти прекратился, в воздухе носилась густая водяная пыль, но небо почему-то сделалось только темнее, из свинцового превратившись почти в антрацитовое. Всё сделалось ещё более серым, мокрым и тусклым.

– Похоронили всех, кого потеряли, – произнёс Эгер, оглядывая ряд земляных насыпей. – Надо признать, дисциплина у них была на высоте.

– Могли бы и на остальных хоть горсть земли бросить, – Эйди посмотрела в сторону расстрелянных построек. – Не по-человечески это… Хоть бы с улицы их убрали, что ли.

– Зачем? – рассеянно бросил Эгер. – Это конкуренты. Они того не стоят.

«Вершина холма, свинцовое небо. Мёртвый гигант».

Эйди скривилась и отвернулась от специалиста.

Эгер издал хриплый смешок, больше похожий на карканье ворона. Он повертел в руке жетон, привязанный цепочкой к куску арматуры в изголовье одной из могил.

– Кен Ферроман, – прочёл он имя, выбитое на жетоне. – «Заговоренный». Вот уж никогда не подумал бы! Стою на могиле самого Заговоренного. Я бы скорее поставил на то, что всё будет с точностью до наоборот.

Эгер глядел то на могилу, то на жетон в руке, будто не веря своим модифицированным глазам. Он выглядел так, словно встретил старого знакомого.

– Это твой враг? – спросила Эйди. – Или друг?

– Ни то, ни другое. – Рот Эгера растянулся в неприятной улыбке. – Я его вообще никогда не встречал. Да и не хотел бы. Но о нем слышали все, кто хоть как-то связан с конкурентными операциями. Этот человек перенес столько ранений, что ему полагалось не один раз умереть. Говорили, его невозможно убить. – Он хмыкнул. – Значит, ошибались.

Эгер разжал пальцы. Жетон повис на цепочке, превращаясь из чего-то значительного и славного в кусочек металла, неотличимый от остальных.

– Вообще не нравится мне… вот это всё, – спец по конкуренции показал рукой на столбики с жетонами, на ту часть станции, откуда они пришли.

– Что «это»? – спросила Эйди. У неё на лице было написано, что ей здесь не нравится всё без исключения: и серые бетонные стены вокруг, и возвышающийся впереди комплекс в бурых пятнах ржавчины, и рушащийся асфальт под ногами. И пропитавший всё запах смерти.

– Здесь был кто-то ещё, уже после штурма, – ответил Эгер. – Я тут увидел уже десятка три трупов, не считая похороненных, и не нашел ни одного ствола. Готов спорить, что в местном арсенале тоже пусто. Допустим, оружие забрали выжившие из «Нортмарка», что было бы логично. Но даже при этом здесь набралось бы столько оружия, что вывозить пришлось бы грузовиками. Одна штурмовая группа не утащила бы всё это на себе.

– И что это меняет? – спросила Эйди. – Что сюда приходили после штурма?

– Может быть, всё меняет. – Серо-стальные глаза сверлили округлые стены комплекса в центре площади. – Если забрали оружие, то могли забрать и ещё что-нибудь. Если приходили один раз – могли прийти ещё и вынести отсюда всё ценное. Может, тот неудачник, который рассказал мне об этом месте, сам был из этих мародеров.

Глаза Эгера превратились в две узкие смотровые щели.

– И ещё они могли забрать спасательную шлюпку, за которой я сюда пришел.

Он снял ружьё с плеча и широкими шагами пошёл в сторону комплекса. На фоне купола модуля связи, рядом с ржаво-белыми блоками, окружившими его кольцом, одинокая человеческая фигура смотрелась неуместной и ничтожной. Тёмное небо, сырое и тяжёлое, давило сверху. Антенна на многосуставчатой опоре будто изогнулась от напряжения, удерживая небесную твердь, стремящуюся обрушиться вниз и вытеснить чужеродные элементы – россыпь заброшенных построек и маленького человека с ружьём.

Кеорт обернулся, затылком почувствовав чей-то взгляд. Тускло сверкнул продолговатый жетон над могилой. Кеорту почудилось, что отштампованный на металле глаз смотрит прямо на него.

– Квинт, за мной! – крикнул Эгер. – Хватит стоять.

Массивные двери главного входа оказались наглухо закрыты. Видимо, комплекс стал последним рубежом обороны станции – не сумев сдержать атаку среди зданий, защитники отступили сюда и закрылись в комплексе. Вопрос «как попасть внутрь» решился сам собой: Эгер, следуя по дороге из жёлтых гильз, нашёл с другой стороны комплекса пробитую в стене дыру.

Большую часть бетонных обломков вынесло внутрь помещения – вероятно, здесь применили что-то вроде мины направленного действия. Эгер ступил одной ногой в тёмную пробоину, подал Эйди руку. Кеорт остановился, прислушиваясь.

– Что там? – спросил Эгер.

Он замер, глядя на Кеорта. Лицо специалиста на миг приняло трудноуловимое выражение, с каким он совсем недавно смотрел в тёмное окно на втором этаже.

– Ты что-то слышишь? – спросил он. Эйди переводила взгляд с Кеорта на Эгера, не понимая.

– Двигатель. – Кеорт прикрыл глаза, прислушался. – Автомобильный. Наверху, на равнине.

Эгер продолжал смотреть ему в лицо, не шевелясь.

– Уехал, – сообщил Кеорт.

Эгер испытующе глядел на него, но Кеорту нечего было добавить. Далёкий звук появился и исчез; он был таким слабым, что Кеорт начал сомневаться, что действительно что-то слышал. Специалист наконец отвернулся, помог девушке перебраться через обломки. Кеорт протиснулся вслед за ними, стараясь не порвать куртку и штаны о загнутую взрывом арматуру.