Корпорация «Винтерленд» - [34]
Джина не знает. Качает головой.
Нортон смотрит на часы:
— Ладно, Джина, у меня скоро следующая встреча, с риелторами, так что…
— О чем речь, — отзывается Джина.
Он делает шаг.
Джина чувствует: сейчас он уйдет, а вместе с ним еще одна зацепка. Если она настроена серьезно, нужно собраться и перейти к более решительным действиям.
— Послушайте… Пэдди, — произносит девушка, — вот вы работали с Ноэлем, общались с ним, во всяком случае периодически беседовали, так?
Нортон приостанавливается, едва заметно напрягается и оборачивается:
— Так.
Джина набирается смелости:
— Он когда-нибудь в разговорах упоминал… нашего племянника?
Нортон начинает расстраиваться:
— Джина, послушай…
— Или, может, Терри Стэка, или?..
— Никогда.
И тон его при этом меняется.
— Тогда, — произносит Джина, не сбавляя натиска, — я не знаю, но вдруг вам приходит в голову, зачем кому-то…
Нортон закатывает глаза:
— Кому-то — что?
— Зачем кому-то понадобилось его убивать?
— Джина, — Нортон уже откровенно не выдерживает, — ради всего святого! Это никому не понадобилось, и никто его не убивал. Он погиб в результате аварии.
Джина нервно сглатывает:
— Боюсь, мне сложно с этим согласиться.
Нортон делает несколько шагов в ее сторону:
— Ну, моя дорогая, рано или поздно все равно придется. Люди гибнут на дорогах каждый день.
Он подходит совсем близко и берет ее за руку. Держит крепко, при этом пристально смотрит ей в глаза. Джине неприятно, ей хотелось бы высвободиться. Но как это сделать? Чтобы вывинтить руку, придется обходить его сбоку.
Потому что назад отходить особо некуда.
Он еще сильнее сжимает ей кисть:
— Ты слышишь меня?
Джина не отводит взгляда.
Теперь, когда он так близко, она видит: он нервничает. Как же она раньше не заметила? На лице — упитанном и побледневшем до серого — выделяются только крохотные бусинки зрачков. Они как будто увеличиваются. И вот еще одна странность: на улице холод, а над верхней губой Нортона выступили капельки пота.
А этот запах!
Жгучая смесь чего-то с чем-то. Определенно можно сказать лишь о присутствии в ней туалетной воды, возможно, сигар и… то ли ополаскивателя для рта, то ли жвачки.
— Джина?
Она кивает.
— Да, я вас слышу, — произносит она, — но принять это… не могу.
— Ну что ты будешь делать! — восклицает Нортон. — Почему мы живем в такое долбаное время, что людям во всем видится преступный заговор? Твой брат вел машину пьяный. Тебе этого мало?
Джина продолжает смотреть на него не отрываясь.
Мало для чего?
Руке уже конкретно больно.
Ноги касаются перил.
Так проходит несколько секунд, затем Нортон неожиданно отступает и тянет ее за собой.
— Здесь опасно, — произносит он, — ты слишком близко к краю подошла.
Он резко отпускает ее, отходит.
Джина оглядывается — сердце бьется как сумасшедшее — и смотрит на город, раскинувшийся внизу. Картинка постоянно меняется, она подобна калейдоскопу, — от этого у Джины начинает кружиться голова. Только сейчас приходит на ум: здесь ничего не стоит потерять равновесие.
Она отворачивается от города и видит, что Нортон уже прошел половину пути до лифта.
Она идет за ним.
В лифте оба молчат.
Джина прикрывает глаза.
Она в недоумении: что с ними всеми творится? С Нортоном, с сестрами? Почему она их так бесит? Мишель с Ивон еще можно понять: они пока не готовы к таким разборкам, и фиг с ними. А Нортон? Ему-то чего бояться? Чем это может угрожать его драгоценному бизнесу? Отрицательным пиаром, если вскроется связь между этим убийством и бандитской заказухой?
Лифт останавливается, и Джина открывает глаза.
А что, если ее подозрение, теория, как угодно назовите, подтвердится?
Что, если связь все-таки есть?
Они молча пересекают атриум и выходят из здания.
А что, если связи все-таки нет?
Они возвращаются в офисный вагончик, оставляют там каски и спецодежду.
На улице Джина всеми силами старается не вынести наружу резкую смену настроения; вежливо благодарит Нортона за экскурсию по зданию.
Он что-то бурчит в ответ.
У машины он спрашивает, не нужно ли ее куда-нибудь подвезти. Джина отвечает, что нет, потому что она живет тут же, на набережной, только ближе к центру, и с удовольствием пройдется.
Нортон медлит.
— Извини меня за эту сцену, — произносит он, — просто… все это выбило меня из колеи.
— Конечно, о чем вы говорите, я все понимаю.
— Мне просто кажется… дай ему возможность упокоиться с миром.
— Ну да.
Он кивает и садится в машину. Джина смотрит, как он выруливает к платному мосту Ист-Линк.
Она прикусывает нижнюю губу.
Люди гибнут на дорогах каждый день.
Неужели так и есть? Неужели он прав?
Почему бы и нет?
Она переходит на другую сторону, идет теперь по тротуару вдоль реки. Застегивает куртку, чтобы ветер не доставал.
Но может, поговорить еще раз с Терри Стэком — так, для очистки совести?
Перспектива, конечно, сомнительная.
Джина шагает по набережной и время от времени бросает взгляд на темные воды Лиффи. От них на душе становится еще смурнее. Река выглядит так, будто готовит сюрпризы — все неприятные, будто хмурые волны могут в любой момент подняться, посмеяться над гранитными берегами и со свистом захлестнуть ее.
Сразу за платным мостом Нортон съезжает на обочину. Прикладывает руку к груди, делает несколько глубоких вдохов.
Представьте, что ваш мозг функционирует на такой высокой мощности, о какой вы даже мечтать не могли, высасывая базисные ресурсы вашего интеллекта и энергии. Мозг Эдди Спинолы способен на это, потому что он открыл для себя крошечную белую таблеточку под названием МДТ-48. Это Виагра для мозга, творческий наркотик, меняющий всю его жизнь. Но теперь, когда Эдди легко делает такие суммы денег, о которых прежде и мечтать не мог, он начинает страдать от зловещих побочных эффектов. А когда пытается найти других МДТ-наркоманов, чтобы понять, как можно справиться с этим пристрастием, он узнает страшную правду.
Будущее Джимми Кьюсака, талантливого молодого финансиста и основателя преуспевающего хедж-фонда «Кьюсак Кэпитал», рисовалось безоблачным. Однако грянул финансовый кризис 2008 года, и его дело потерпело крах. Дошло до того, что Джимми нечем стало выплачивать ипотеку за свою нью-йоркскую квартиру. Чтобы вылезти из долговой ямы и обеспечить более-менее приличную жизнь своей семье, Кьюсак пошел на работу в хедж-фонд «ЛиУэлл Кэпитал». Поговаривали, что благодаря финансовому гению его управляющего клиенты фонда «никогда не теряют свои деньги».
Очнувшись на полу в луже крови, Роузи Руссо из Бронкса никак не могла вспомнить — как она оказалась на полу номера мотеля в Нью-Джерси в обнимку с мертвецом?
Действие романа происходит в нулевых или конце девяностых годов. В книге рассказывается о расследовании убийства известного московского ювелира и его жены. В связи с вступлением наследника в права наследства активизируются люди, считающие себя обделенными. Совершено еще два убийства. В центре всех событий каким-то образом оказывается соседка покойных – молодой врач Наталья Голицына. Расследование всех убийств – дело чести майора Пронина, который считает Наталью не причастной к преступлению. Параллельно в романе прослеживается несколько линий – быт отделения реанимации, ювелирное дело, воспоминания о прошедших годах и, конечно, любовь.
Егор Кремнев — специальный агент российской разведки. Во время секретного боевого задания в Аргентине, которое обещало быть простым и безопасным, он потерял всех своих товарищей.Но в его руках оказался секретарь беглого олигарха Соркина — Михаил Шеринг. У Шеринга есть секретные бумаги, за которыми охотится не только российская разведка, но и могущественный преступный синдикат Запада. Теперь Кремневу предстоит сложная задача — доставить Шеринга в Россию. Он намерен сделать это в одиночку, не прибегая к помощи коллег.
Опорск вырос на берегу полноводной реки, по синему руслу которой во время оно ходили купеческие ладьи с восточным товаром к западным и северным торжищам и возвращались опять на Восток. Историки утверждали, что название городу дала древняя порубежная застава, небольшая крепость, именованная Опорой. В злую годину она первой встречала вражьи рати со стороны степи. Во дни же затишья принимала застава за дубовые стены торговых гостей с их товарами, дабы могли спокойно передохнуть они на своих долгих и опасных путях.
Из экспозиции крымского художественного музея выкрадены шесть полотен немецкого художника Кингсховера-Гютлайна. Но самый продвинутый сыщик не догадается, кто заказчик и с какой целью совершено похищение. Грабители прошли мимо золотого фонда музея — бесценной иконы «Рождество Христово» работы учеников Рублёва и других, не менее ценных картин и взяли полотна малоизвестного автора, попавшие в музей после войны. Читателя ждёт захватывающий сюжет с тщательно выписанными нюансами людских отношений и судеб героев трёх поколений.