Корпократия. Как генеральные директора прибирают к рукам миллионы долларов - [39]
По большей части эта оргия купли-продажи законна и даже изящна. Используя все доступные им средства, инвесторы, которые действительно разбираются в происходящем на рынке, могут почти полностью застраховаться от серьезных потерь, когда цены падают, и хорошо заработать на подъеме. Но суммарный результат превращает Нью-Йоркскую фондовую биржу в гигантское казино, где круглые сутки идет самая крупная игра, которую только видело человечество. Общая сумма ставок колоссальна — рыночная стоимость зарегистрированных на бирже компаний, увеличенная бесконечными итерациями[44], и вместе с этой суммой растет доход казино, процент от сделки, слой сливок. Биржа-это Лас-Вегас на Восточном побережье, американское Монте-Карло, поскольку именно так она делает свои деньги.
Такой огромный финансовый успех неизбежно повлек за собой сдвиг в национальных ценностях и формирование новых приоритетов. Рыночные ценности стали национальными ценностями, подчинив себе все остальные. Отслеживание фондовых индексов стало национальной страстью. Рыночные цели стали и политическими целями, особенно если речь идет о глобальной экспансии интересов Америки — куда более масштабной и прибыльной, чем даже в великую эпоху традиционной торговли промышленными товарами. Американская политика — иногда именуемая неолиберализмом — основывается на убеждении, что экспансия свободных рынков максимизирует социально-экономическое благосостояние. Следовательно, любой ценой нужно избегать всего, что мешает гладкой работе финансовых рынков, включая (быть может, в первую очередь) такую помеху, как акционерная демократия. Акционеры-бенефициары, как принято считать, — главный камушек в ботинке.
Неудивительно, что такой сдвиг парадигмы вкупе с высокими брокерскими комиссионными привлекли в финансовую индустрию самую талантливую молодежь. Это было неизбежно. Бывший ректор Гарварда Дерек Бок недавно заметил: «Не только число молодых людей, поступающих в школы бизнеса и права, удвоилось и утроилось, — заметно вырос их общий интеллектуальный уровень. В 1950 году на юридические факультеты и программы MBA приходили середнячки — их оценки были заметно ниже, чем у тех, кто шел учиться на врачей и инженеров или поступал на последипломные программы. К 1990 году ситуация изменилась — молодые люди, подававшие заявления в школы права и бизнеса, по своему интеллектуальному уровню соперничали с теми, кто поступал в другие высшие школы».
Полвека назад у самых одаренных выпускников было, в общем-то, две дороги — в ЦРУ, если у них был диплом Йельского университета, или в команду менеджеров-интеллектуалов типа Боба Макнамары. В конце 1980-х, а особенно в начале 1990-х молодые гении толпами устремились в инвестиционные банки. Это было модно, это было престижно, и здесь сильнее всего пахло деньгами. И ни одно место не воплощало в себе эти три характеристики так, как банк Goldman Sachs, который в кругу своих называли просто Фирмой.
Собственно говоря, Goldman Sachs всегда опережал свое время. Располагающийся на Броад-стрит в двух кварталах от Биржи, членом которой он является с 1896 года, банк в XIX веке одним из первых начал выпускать корпоративные векселя, а в начале XX века занялся первичным размещением акций многих крупных компаний, включая Sears Roebuck в 1906 году. Фирма одной из первых в финансовом секторе стала усиленно рекрутировать выпускников лучших бизнес-школ со степенью в бизнес-администрировании, хотя поначалу эти «лучшие» представляли собой не слишком много.
Репутация Goldman Sachs сильно пострадала осенью 1929 года, когда выяснилось, что созданная банком компания, Goldman Sachs Trading (GST), оказалась финансовой пирамидой. Акции GST по 104 доллара купили около 40 тысяч инвесторов, а спустя три года они не стоили и 2 долларов. Однако к началу 1970-х об этом конфузе все давным-давно забыли, и Фирма уже начала собирать ту звездную команду, что поможет ей оседлать приближающийся бум.
Из Goldman Sachs вышли Генри Полсон — министр финансов в администрации Джорджа Буша-младшего, Роберт Рубин, занимавший этот пост при Билле Клинтоне, бывший сенатор, а ныне губернатор штата Нью-Джерси Джон Корзайн, бывший заместитель госсекретаря Джон Уайтхед, бывший глава аппарата Белого дома Джош Болтен и даже эксцентричный брокер-шоумен, кумир «трейдеров на диване» Джим Крамер, который ведет на канале CNBC шоу «Бешеные деньги». Goldman Sachs продолжает оставаться лучшим местом в мире для свежеиспеченных магистров делового администрирования, которые рвутся к небесам. И на то есть причины. В середине декабря 2006 года Goldman Sachs объявил, что прошедший финансовый год принес ему 37,7 миллиарда долларов выручки, чистая прибыль составила более 9,3 миллиарда, а 16,5 миллиарда пойдут на зарплаты, бонусы и премии по итогам года, что означало 622 тысячи долларов на сотрудника, включая секретарш и почтальонов.
В терминологии «Звездных войн», которую в 1970-х и 1980-х любили использовать где надо и где не надо, Goldman Sachs был орденом джедаев, бившихся с темными силами Дарта Вейдера, на роль которых удобно подошли Майкл Милкен и другие специалисты по мусорным облигациям, а также так называемые «корпоративные рейдеры». Goldman Sachs первой из всех брокерских фирм применила стратегию «белого рыцаря», помогая в 1974 году Electric Storage Battery избежать враждебного поглощения со стороны International Nickel и соперника Фирмы — Morgan Stanley. Все больше и больше топ-менеджеров искали помощи у Goldman Sachs, когда варвары начинали штурмовать стены их компаний. Для Фирмы и ее партнеров это означало деньги в банке, горы денег, для рейдеров — по большей части крушение планов. (Любопытно, что до дела Enron в тюрьму попадали почти исключительно рейдеры типа Милкена, которые бросали вызов окопавшемуся в компаниях руководству. Само руководство, похоже, могло своей халатностью сровнять с землей маленький город и безнаказанно удалиться.) В битвах рейдеров и руководства корпораций акционеры оказывались в положении мирных жителей, на чьей земле идут бои, и их интересы, равно как и любое подобие акционерной демократии, попросту растаптывались.
Микроистория ставит задачей истолковать поведение человека в обстоятельствах, диктуемых властью. Ее цель — увидеть в нем актора, способного повлиять на ход событий и осознающего свою причастность к ним. Тем самым это направление исторической науки противостоит интеллектуальной традиции, в которой индивид понимается как часть некоей «народной массы», как пассивный объект, а не субъект исторического процесса. Альманах «Казус», основанный в 1996 году блистательным историком-медиевистом Юрием Львовичем Бессмертным и вызвавший огромный интерес в научном сообществе, был первой и долгое время оставался единственной площадкой для развития микроистории в России.
Вопреки сложившимся представлениям, гласность и свободная полемика в отечественной истории последних двух столетий встречаются чаще, чем публичная немота, репрессии или пропаганда. Более того, гласность и публичность не раз становились триггерами серьезных реформ сверху. В то же время оптимистические ожидания от расширения сферы открытой общественной дискуссии чаще всего не оправдывались. Справедлив ли в таком случае вывод, что ставка на гласность в России обречена на поражение? Задача авторов книги – с опорой на теорию публичной сферы и публичности (Хабермас, Арендт, Фрейзер, Хархордин, Юрчак и др.) показать, как часто и по-разному в течение 200 лет в России сочетались гласность, глухота к политической речи и репрессии.
Книга, которую вы держите в руках, – о женщинах, которых эксплуатировали, подавляли, недооценивали – обо всех женщинах. Эта книга – о реальности, когда ты – женщина, и тебе приходится жить в мире, созданном для мужчин. О борьбе женщин за свои права, возможности и за реальность, где у женщин столько же прав, сколько у мужчин. Книга «Феминизм: наглядно. Большая книга о женской революции» раскрывает феминистскую идеологию и историю, проблемы, с которыми сталкиваются женщины, и закрывает все вопросы, сомнения и противоречия, связанные с феминизмом.
На протяжении всего XX века в России происходили яркие и трагичные события. В их ряду великие стройки коммунизма, которые преобразили облик нашей страны, сделали ее одним из мировых лидеров в военном и технологическом отношении. Одним из таких амбициозных проектов стало строительство Трансарктической железной дороги. Задуманная при Александре III и воплощенная Иосифом Сталиным, эта магистраль должна была стать ключом к трем океанам — Атлантическому, Ледовитому и Тихому. Ее еще называли «сталинской», а иногда — «дорогой смерти».
Сегодняшняя новостная повестка в России часто содержит в себе судебно-правовые темы. Но и без этого многим прекрасно известна особая роль суда присяжных: об этом напоминает и литературная классика («Воскресение» Толстого), и кинематограф («12 разгневанных мужчин», «JFK», «Тело как улика»). В своём тексте Боб Блэк показывает, что присяжные имеют возможность выступить против писанного закона – надо только знать как.
Что же такое жизнь? Кто же такой «Дед с сигарой»? Сколько же граней имеет то или иное? Зачем нужен человек, и какие же ошибки ему нужно совершить, чтобы познать всё наземное? Сколько человеку нужно думать и задумываться, чтобы превратиться в стихию и материю? И самое главное: Зачем всё это нужно?