Корпократия. Как генеральные директора прибирают к рукам миллионы долларов - [19]

В судах, писал он, «для палаты открывается широчайшее поле возможностей, если она пожелает взять на себя роль выразителя интересов американского бизнеса, если тот, в свою очередь, пожелает предоставить средства. В этом случае палате потребуются высококвалифицированные юристы, в особых случаях уполномоченные подключаться к делу, выступать в Верховном суде в качестве консультантов. Это должны быть юристы с именем, известные всей стране. Необходимо тщательно отбирать дела для участия и иски для подачи, но открывающиеся возможности стоят всяческих усилий».

И вот спустя два месяца, 20 октября 1972 года, президент Ричард Никсон предложил кандидатуру Льюиса Пауэлла на пост судьи Верховного суда вместо ушедшего в отставку Хьюго Блэка. Несмотря на то что текст меморандума, в котором Пауэлл очень многих политиков высмеивал и называл «лакеями новых левых», попал к специализировавшемуся на политических скандалах журналисту Джеку Андерсону, при обсуждении кандидатуры Пауэлла в сенате меморандум практически не упоминался. Никто не заострил внимание и на том факте, что профессиональная жизнь шестидесятичетырехлетнего Пауэлла прошла на службе у корпораций. В сравнении с ранее предлагавшимися Никсоном кандидатурами консерваторов из южных штатов Клемента Хэйнсворта и Гарольда Карсвелла Пауэлл был сочтен государственно мыслящим и современным человеком.

Он легко прошел процедуру утверждения в должности и официально стал судьей Верховного суда 7 января 1972 года. Consigliere большого бизнеса не только просунул нос в шатер, подобно верблюду из арабской притчи[21], он получил место на самой высокой судейской скамье в стране.

Ка к многие судьи, за пятнадцать лет, проведенных в Верховном суде, Пауэлл не раз поступал наперекор ожиданиям. Когда-то в Ричмонде он разошелся с политической элитой штата во взглядах на десегрегацию школьного образования, которой яростно противились консервативные ричмондцы. В Вашингтоне он продолжал время от времени преподносить сюрпризы. К большому неудовольствию администрации Никсона, Пауэлл сформулировал «мнение большинства»[22] по щекотливому делу Бакке², присоединился он и к судьям, решившим, что президент обязан предъявить следствию скандальные «уотергейтские пленки». Однако в вопросах прав корпораций и их расширения Льюис Пауэлл не отклонялся от выбранного курса.

Понятие «корпорации» — продукт законотворчества, но в Конституции США оно вообще не встречается; корпорация пробралась к признанию за ней хоть каких-то конституционных прав, гарантий и мер защиты через заднюю дверь. Ратифицированная в июле 1868 года 14-я поправка к конституции[23] гарантировала среди прочего надлежащую правовую процедуру[24] недавно получившим свободу рабам. Принятия подобных мер требовало тогда положение в стране. Но прошло немного времени, и корпоративные юристы ухватились за новую поправку и потребовали конституционных гарантий не только для человеческих существ из плоти и крови, но и для корпораций.

Верховный суд вроде бы согласился с этим положением в своем решении по делу об иске округа Санта-Клара к Southern Pacific Railroad (1886), но только «вроде бы». Одобрительный кивок зафиксирован в стенограммах к прениям по делу, но не в самом решении суда. Трактовка корпорации как юридического лица нигде не была в явной форме ни принята, ни отклонена, и в дальнейшем суды просто принимали ее как данность. Пауэлл сделал больше, чем любой другой судья Верховного суда, чтобы оформить эту трактовку и придать силу «безликой личности», порожденной 14-й поправкой. В сформулированных им «мнениях большинства» по двум делам он ввел понятие «высказывание юридического лица» и подтвердил полную свободу руководства корпорации определять, что такое «высказывание» должно включать.

В деле по иску First National Bank of Boston к Беллотти (1978) большинство судей (5 голосов против 4) во главе с Пауэллом решило, что первая поправка разрешает корпорациям влиять на содержание вопросов в бюллетенях для голосования избирателей. В знаменитой формулировке Пауэлла это звучало так: «Самоценность речи, выраженная посредством ее способности информировать общество, не зависит от личности источника высказывания, будь то корпорация, ассоциация, объединение или индивид». Такой аргументацией Пауэлл, можно сказать, измыслил конституционное право юридического лица на свободу слова, право, доступа к которому общество не могло бы быть лишено.

В своем особом мнении судья Уильям Ренквист написал о потенциальном влиянии на политический процесс права юридического лица на свободу слова и о сомнительном обосновании такого права Пауэллом:

«Государство предоставляет коммерческой структуре такие блага, как потенциально неограниченное существование и ограниченная ответственность, чтобы увеличить ее производительность как экономического субъекта. Разумно было бы заключить, что эти особенности, столь полезные в сфере экономики, представляют особую опасность в сфере политики. Более того, можно утверждать, что свободы политического самовыражения вовсе не являются необходимыми для осуществления целей, ради которых штаты разрешают деятельность коммерческих корпораций. Пока судебные ветви власти штатов и федерального правительства остаются открытыми для защиты права собственности корпорации на имущество, у корпорации нет нужды, хотя может быть желание ходатайствовать перед политическими ветвями власти о подобной защите. Разумеется, у штатов могут возникнуть обоснованные опасения, что корпорация станет использовать свою экономическую силу, чтобы получить выгоды в дополнение к уже полученным».