Коровка, коровка, дай молочка - [51]
Галина Максимовна подошла к кормушкам, заглянула в чан, где опять была чистая брюква, и в растерянности стала топтаться и оглядываться по сторонам.
Дежурившая ночью Раиса Садыкова прошла мимо в таком сильном смущении и такая красная, как будто только что вылезла из парной.
Галина Максимовна не произнесла ни звука. Повернулась и пошла к выходу.
Бледная, взволнованная, Галина Максимовна пришла к Тигунцевым.
— Сегодня опять, — сказала она, переступая порог. Людмила Васильевна замерла. Очнувшись, замахала руками, словно отбивалась от Галины Максимовны как от нечистой силы. Пребывая теперь уже в настоящем, неподдельном страхе, пробормотала:
— Пресвятая Богородица, спаси и помилуй! — вдруг спросила: — Ты крещёная?
— Крещёная, — ответила Галина Максимовна.
— Вставай сюда на колени.
Людмила Васильевна сама встала на колени перед иконами.
Галина Максимовна встала рядом.
— Помолимся! — сказала Людмила Васильевна и стала креститься и шептать молитву.
Галина Максимовна молитвы не знала и только трижды перекрестилась.
Поднялись обе, сели за стол. Галина Максимовна прямо в верхней одежде.
— В церковь надо сегодня же идти. Обязательно! — заявила Людмила Васильевна решительно.
— Подожди в церковь. — Галина Максимовна расстегнула пуговицы телогрейки. — Надо прежде перебрать всех свободных мужиков. Всех до единого. Кто у нас не живёт с жёнами?
— Да у нас мало таких, — сказала Людмила Васильевна. — На пальцах можно пересчитать. Человек пять-то наберётся ли?
— Завадский и Афанасий отпадают, — Галина Максимовна загнула два пальца. — Кто ещё? Василий Жилкин?
— Лодырь из лодырей, — сказала Людмила Васильевна. — Сорок лет мужику, и признает только одну работу — рыбалку.
— Думаешь не пойдёт на ферму?
— Этот? Ни в жись. Подумать только! Такой лоб живёт на иждивении старухи-матери. А у старухи кого там пенсия-то? Пшик. Вздумала она как-то стыдить его при людях прямо на площади за то, что нигде не работает. Ответил то же, что и всегда — от работы кони дохнут.
— Значит, этот ночью не пойдёт. — Галина Максимовна задумчиво барабанила пальцами по столу.
— Не только ночью. Он и днём не пойдёт. Тут же работать надо… Не-ет! Не пойдёт. Ни за какие коврижки. Поллитрой не заманишь… тем более на ферму… Ни днём ни ночью не пойдёт.
— С ним всё ясно. Кто ещё?
— Колхозный водовоз Сандаренкин, — сказала Людмила Васильевна. — Извечный бобыль.
— Это который моего Витеньку на кладбище отвозил?
— Он самый.
— Сколько ему лет?
— Да лет шестьдесят однако… С лишним. Галина Максимовна, готовая заплакать, крутила пуговицу на кофточке.
— Может из леспромхоза кто? — сказала Людмила Васильевна. — Там холостые-то вроде все молодёжь… А кто же постарше-то?
— Сурков, — подсказала Галина Максимовна.
— А, Гена Сурков! Этот чудик… Не знаю, не знаю…
— Ловелас он, — Галина Максимовна махнула рукой. — Этот по ночам прятаться не станет. Если надо, пойдёт в открытую. Такой ловелас…
— Да какой он ловелас! Он лось, а не ловелас.
— В каком смысле? — Галина Максимовна уставилась на подругу.
— В самом обыкновенном. У лося раз в году бывает гон. Случка с лосихой.
— Не понимаю.
— И Гена раз в год ездит в отпуск на юг. Ну! И каждый раз привозит новую невесту. Поживёт с ней недельку-другую, самое большее — месяц, и выгонит. Характером не сошлись. Так каждый год. Зачем каждый год он везёт их сюда — не понятно. Там, на юге, кустов мало что-ли, чтобы проверить характер… Нет, сюда везёт. Смешит каждый раз людей. Последний раз привозил какую-то армянку. Так она ему показала кузькину мать. Перед отъездом переломала всю мебель и перебила посуду. Пообещала специально вернуться и поджечь дом, когда будет спать. Да ещё подопрёт дверь, чтоб не выскочил. Нарвался на лосиху… с норовом… Вот все твои женихи, как на подбор — Василий Жилкин, Сандаренкин, Сурков… Один другого лучше. На кого хочешь, на того и думай…
— А из молодёжи никто не может на такое пойти? — Галина Максимовна не хотела даже слышать о тех, кого перечисляла подруга.
— Из молодёжи? Лет на десять моложе тебя? Кто его знает… В жизни всякое бывает.
Галина Максимовна с покрасневшими глазами все продолжала крутить пуговицу от кофты.
— Если кто из молодых на тебя глаз положил, — сказала Людмила Васильевна. — Тут гадать бесполезно. Тут ворожить надо. В полночь при новолунии… Месяц, кажется, народился… Сегодня ночью можно попробовать. У меня воск есть. Приходи.
— Нет. — Галина Максимовна покачала головой. Встала из-за стола. — Сегодня ночью я и без воска узнаю, кто там блудит.
— Пойдёшь караулить? — удивилась Людмила Васильевна.
— А что делать?
— Неужели не страшно?
— Страшно — не страшно. Идти надо… Конечно страшно.
— Сегодня я собралась по магазинам, — сказала Людмила Васильевна. — Поговорю с бабами…
— Да я вчера дважды ходила. Разговаривала со многими. Никаких намёков.
— Удивительно. У нас в деревне в одном конце кто фукнет, в другом слышно. А тут такое дело, и целые сутки никто ничего не знает…
Галина Максимовна вернулась на ферму. Утренняя дойка шла на каком-то особенном, невиданном подъёме. Доярки радостно переглядывались. Украдкой посматривали на Галину Максимовну. Галина Максимовна делала вид, что ничего не замечает и ничего не хочет видеть. Однако подвернувшуюся в удобный момент Анфису остановила в узком проходе возле стены.
Обычная история — любовный треугольник. Здесь любят, ненавидят, ревнуют, душат, травят друг друга… Однако следователь ведёт дело так, чтобы преступление не было раскрыто…
В литературной культуре, недостаточно знающей собственное прошлое, переполненной банальными и затертыми представлениями, чрезмерно увлеченной неосмысленным настоящим, отважная оригинальность Давенпорта, его эрудиция и историческое воображение неизменно поражают и вдохновляют. Washington Post Рассказы Давенпорта, полные интеллектуальных и эротичных, скрытых и явных поворотов, блистают, точно солнце в ветреный безоблачный день. New York Times Он проклинает прогресс и защищает пользу вечного возвращения со страстью, напоминающей Борхеса… Экзотично, эротично, потрясающе! Los Angeles Times Деликатесы Давенпорта — изысканные, элегантные, нежные — редчайшего типа: это произведения, не имеющие никаких аналогов. Village Voice.
Если бы у каждого человека был световой датчик, то, глядя на Землю с неба, можно было бы увидеть, что с некоторыми людьми мы почему-то все время пересекаемся… Тесс и Гус живут каждый своей жизнью. Они и не подозревают, что уже столько лет ходят рядом друг с другом. Кажется, еще доля секунды — и долгожданная встреча состоится, но судьба снова рвет планы в клочья… Неужели она просто забавляется, играя жизнями людей, и Тесс и Гус так никогда и не встретятся?
События в книге происходят в 80-х годах прошлого столетия, в эпоху, когда Советский цирк по праву считался лучшим в мире. Когда цирковое искусство было любимо и уважаемо, овеяно романтикой путешествий, окружено магией загадочности. В то время цирковые традиции были незыблемыми, манежи опилочными, а люди цирка считались единой семьёй. Вот в этот таинственный мир неожиданно для себя и попадает главный герой повести «Сердце в опилках» Пашка Жарких. Он пришёл сюда, как ему казалось ненадолго, но остался навсегда…В книге ярко и правдиво описываются характеры участников повествования, быт и условия, в которых они жили и трудились, их взаимоотношения, желания и эмоции.
Ольга Брейнингер родилась в Казахстане в 1987 году. Окончила Литературный институт им. А.М. Горького и магистратуру Оксфордского университета. Живет в Бостоне (США), пишет докторскую диссертацию и преподает в Гарвардском университете. Публиковалась в журналах «Октябрь», «Дружба народов», «Новое Литературное обозрение». Дебютный роман «В Советском Союзе не было аддерола» вызвал горячие споры и попал в лонг-листы премий «Национальный бестселлер» и «Большая книга».Героиня романа – молодая женщина родом из СССР, докторант Гарварда, – участвует в «эксперименте века» по программированию личности.
Действие книги известного болгарского прозаика Кирилла Апостолова развивается неторопливо, многопланово. Внимание автора сосредоточено на воссоздании жизни Болгарии шестидесятых годов, когда и в нашей стране, и в братских странах, строящих социализм, наметились черты перестройки.Проблемы, исследуемые писателем, актуальны и сейчас: это и способы управления социалистическим хозяйством, и роль председателя в сельском трудовом коллективе, и поиски нового подхода к решению нравственных проблем.Природа в произведениях К. Апостолова — не пейзажный фон, а та материя, из которой произрастают люди, из которой они черпают силу и красоту.