Коронованный Зверь - [8]

- Голодными не останемся! - Успокаивает Териона. - У нас большой запас вяленой рыбы.

- Пробовал я ту рыбу. Ее вялили, наверно, лет пятнадцать назад - во времена последней фрато-крифянской войны. - Толстый Мук так кривится при упоминании рыбы, что все прыскают со смеху.

Но на лице Мука отвращение вдруг сменяется таким же неописуемым изумлением.

- Верно, оказывается, говорили, - шепчет он, глядя мимо друзей в сторону дальних кустов, - на ловца и зверь бежит.

Теперь это видят все: прямо на них несется диковинный огромный вепрь, мгновение спустя он протяжным ревом оглашает лес.

Это ничего, что мне недоступна теперь человеческая речь, думает Сатар, с Гирзаном мы понимали друг друга и без слов.

И только приблизившись к Гирзану, и увидев его холодную усмешку, Сатар понимает, что все пошло не так. Слишком уж хорошо ему известно, что означает это выражение на лице его друга - уверенность в удачном броске...

Окруженный охотниками вепрь вдруг резко замирает. Острая боль пронзает тело - копье Гирзана вонзается в его плоть.

Он пытается повернуться к одному из друзей, к другому, остановить их криком, произнести их имена. Он вертится, хрюкает и визжит, получая удар за ударом.

Он уже лежал на боку в луже собственной крови, и тело сотрясалась в конвульсиях, когда Териона склонилась над ним.

"Она-то, она непременно должна понять", - еще вспыхнула в пульсирующем сознании отчаянная мысль...

Она опускает руку на мелко дрожащую плоть, она внимательно смотрит на него.

- Нет, - говорит Териона, и долго качает головой, - нет! Не хилые, вяленые рыбки ждут нас сегодня на ужин, а изумительный, воистину королевский пир!

Последнее, что он слышит - ликующие возгласы друзей и подруг...

15

- Кажется, Хорафер, тебе удалось меня убедить. - Говорит Чезара. - Мы уйдем отсюда к остальным Старшим, и предоставим людей самим себе.

- Наконец-то! - Взволнованный Хорафер вздымает руки к небу. - Как долго ждал я этих слов!

- Но оставим все же им дар, прежде чем покинем этот мир. В последний раз, Хорафер, отправься в те деревушки, где еще любят твои баллады. Оставь в их сердцах хотя бы легенду о Коронованном Звере, и о Великом Герое, который когда-нибудь его победит...

- И они сделают с этой моей легендой то же, что и с предыдущими: разорвут на куски, лишенные связи, и полностью исказят смысл.

- Все, что можно разорвать, можно и соединить.

- Кто знает.

- Просто сделай это, Хорафер. И после мы не задержимся здесь и дня.

- Что ж, госпожа - столько глупостей делал я ради вас - отчего ж не совершить и еще одной?..

Костер на поляне у шатра горел в эту ночь долго...

- Ты бесподобно приготовила это мясо, Териона! - Похвалил Гирзан.

- Тогда мне положена добавка! - Отозвалась она.

И протянула руку за еще одним аппетитным, дымящимся куском...

16

Чезара покинула свою обитель ранним утром. Едва-едва забрезжил рассвет. В низинах клубился туман.

Хорафер задумчиво сидел на камне со старой, потрепанной лирой в руках.

- Ты так и не ложился? - Спросила она.

- Искал музыку для своей легенды. - Ответил он.

- Ты не обязан был обрекать себя на бессонную ночь.

- Возможно, эта мелодия стоила бессонной ночи, - пробормотал он, и начал медленно перебирать струны.

Мелодия рождалась постепенно, как постепенно рождалось Солнце, наполняя алым золотом тусклый просыпающийся мир...

Лежащая в шатре Териона вдруг сбросила одеяло и приподнялась.

- В чем дело? - Спросил ее Гирзан.

- Как будто где-то играет лира. Далеко-далеко...

- Нет. - С неожиданной серьезностью говорит Толстый Мук. - Это эолова арфа. Бог ветров перебирает струны на вершине высочайшей из гор.

- Фантазеры! - Усмехается Гирзан. - Это ветер свистит в расщелинах скал. Всего лишь ветер - и ничего более...