Коронованный странник - [6]
- Еще по Пажескому корпусу знаком я с Павлом Пестелем...
- Ну так что же? Чем он вам не по душе? - вспылил уже слегка захмелевший Бестухев-Рюмин. - Если бы не Серж, то я бы его предложение о казни, а не об аресте Алексашки сам бы в исполнение привел!
- Я не о том... - грустно заметил Норов. - В корпусе Пестель всеми уважаем был за необыкновенные способности, но всякий видел в нем недостаток чувственности, что отталкивало от Павла каждого - Пестеля не любили. А ещё поражала всех его чрезмерная недоверчивость, понуждала сторониться, ибо нечего было надеяться на то, что дружба с ним будет продолжительной.
- Ну и что? - вскричал Бестужев-Рюмин. - Всякий имеет свои слабости! Моим вот бесам тоже имя - легион!
Норов возвысил голос тоже:
- Но ведь он же великий деспот этот Пестель! Неужто не понимаете, что в случае удачного переворота получите вы своего доморощенного Бонапарта, да ещё и подвластолюбивией французского! Еще большей деспотией обернется для страны революция ваша!
Бестужев-Рюмин больше не кричал - он, взъерошенный, схвативший себя за горло, будто подавился словом, некоторое время глотал открытым ртом воздух, а потом тихо сказал, обращаясь к Сержу:
- Сергей, дал ты маху, пригласив к нам господина Норова да ещё во всем ему открывшись. Нет надежды на его решимость, суесловит только. Ах, сколько мы уж пустословия наслушались и прежде - вижу, тем же все и закончится...
Эти слова, как видно, задели Норова. Он, оставляя подальше кружку, сказал серьезно и даже с заметной угрозой в голосе:
- А вы, господин прапорщик, со своими резолюциями бы не спешили. Мало вы знаете меня. Я воевал, вы же повоевать, - усмехнулся, - по младости лет не поспели. И во мне не только сомнения толка политического ваш прожект вызывает, а ещё и военного. Что ж я, солдат не знаю? Полагаетесь на преданность их делу вашему? Так ведь они же прежде, чем вам поверить, государю присягу давали. Ну, положим, арестуем мы Александра, под караул его возьмем, в каземат посадив. А охранять-то его кто станет: вы, Серж, или сам Пестель на часах встанет сторожить его величество? Нет, рядовых или унтеров у дверей поставите. А положиться можно на твердость духа нижних чинов, которые трепетать будут, как листочки на осине, зная, что с а м о г о императора в неволе держат, коему присягу приносили? Да одного лишь словечка Александра, ласкового, обращенного к часовым, или окрика довольно окажется, чтобы мигом запоры с дверей темницы императорской слетели. Жизнью своей или вечной каторгой поплатятся заговорщики, а солдаты - шпицрутенами. Кровью страна захлебнется в междоусобице в случае ином! Получите вы республику!
Норов посмотрел на обоих офицеров строгим, значительным взглядом. Те молчали, считая доводы Базилия небезосновательными. Но Бестужев-Рюмин опомнился быстро, резко вскочил на ноги, крикнул:
Федька, Федька! А ну, поди сюда! Слышу, что ты в сенях самоваром гремишь!
Денщик, имевший лицо заспанное и немного пропитое, явился не сразу, встал у двери, переминаясь с ноги на ногу. Муравьев-Апостол же вопросительно взглянул на Мишеля:
- Ну, и чего ты от сего эфиопа хотел?
- А узнать желал, что мнит твой эфиоп об особе государя нашего!
- Да что ты делаешь! - кинул Серж на Норова, который улыбался, поигрывая султаном кивера, испуганный взгляд. - Замолчи!
- Нет, не замолчу! Ну, Федька, отвечай да и не бойся ничего. По сущей правде отвечай!
На глупой роже Феди мелькнула лукавая улыбка, но тут же физиономия его вновь приняла выражение сонного покоя, и денщик тягуче заговорил:
- Его величество есть самовластный монарх, который никому на свете о своих делах ответа дать не должен, но силу и власть имеет свои государства и земли, яко христианский государь, по своей воле и благоизволению управлять - артикул двадцать!
Норов беззаботно рассмеялся:
- Вот, видите, что я говорил?!
- Да ты постой, постой, Базиль! - вскричал Бестужев-Рюмин. - Пусть ответит эфиоп: а что, ежели на особу государя кто-либо покусится? Федька, отвечай немедля!
Денщик вздохнул, но проговорил с заученной готовностью:
- Если кто подданный войско вооружит или оружие предпримет против его величества, или помышлять будет помянутое величество полонить или убить, тогда имеет тот и все оные, которые в том вспомогали или совет свой подали, яко оскорбители величества четвертованы быть. Артикул девятнадцать!
Бестужев-Рюмин к Феде подбежал, схватил за рукава мундира, с мольбою в голосе сказал:
- Федюша! Но ведь сие артикулы глаголят, а ты сам-то что разумеешь?
- Не могу знать, ваше благородие! - отчеканил денщик. - Согласно артикулов и мыслю, никак иначе!
Бестужев-Рюмин толкнул служивого так сильно, что тот распахнул спиною дверь, прокричал:
- А и пошел тогда прочь, колода, дурень недоношенный!
И когда смущенный Федя скрылся за дверью, весь опустошенный повернулся к офицерам:
- У дурака спрашивать не следовало...
Норов с веселым лицом встал из-за стола, взял в руки кивер:
- А они все такие, господин прапорщик. На кого полагаться? О том я вам и толковал недавно.
Помолчали, а после Серж с большой надеждой в голосе спросил:
«Беглецы» – роман из времен Екатерины Второй. В камчатский острог прибывает авантюрист международного масштаба, сосланный как польский конфедерат. Он подбивает других ссыльных и русских артельщиков-зверобоев бежать, обещая им райскую жизнь в заморских странах. И они, захватив парусный корабль, бегут... Обогнув полмира, пережив множество приключений, они оказались во Франции. Однако и за морем нет для русского мужика счастья...
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Русский колдун — он и в Африке русский колдун, и в Европе, даже если дело происходит во времена Святой инквизиции. Константин Росин — наш современник — оказался благодаря пространственно-временной аномалии в XVI веке, и благодаря ей получил то, что сейчас называют экстрасенсорными способностями, а тогда — колдовской силой. С помощью чародейства он попытался исправить историю, сделать ее более справедливой. Судьба забрасывает Константина далеко от дома — в Англию, в африканское племя, в Испанию, во Францию…
Князь племени игов Грунлаф задумал женить Владигора на своей дочери, желая заручиться мощным союзником в своих честолюбивых стремлениях господствовать над всем Поднебесным миром. Грунлафу помогает черный маг Крас, у которого свои счеты и с Владигором, и с его учителем Белуном. В очередной раз синегорский князь становится участником древней как мир схватки добра со злом…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Главный герой этой книги — мальчик Володя, постоянно попадает в разные запутанные и порой опасные ситуации. Но это его не пугает, так как он сам старается их найти. Так и в этот раз — его ждут встречи с таинственным рыцарем-привидением, опасными беглецами и хитроумными грабителями.
«…Половина бойцов осталась у ограды лежать. Лёгкие времянки полыхали, швыряя горстями искры – много домашней птицы погибло в огне, а скотина – вся.В перерыве между атаками ватаман приказал отходить к берегу, бежать на Ковчег. Тогда-то вода реки забурлила – толстые чёрные хлысты хватали за ноги, утаскивали в глубину, разбивали лодки…».
Последние месяцы 1942 года. Красная Армия начинает наступление под Сталинградом. В Ставку Верховного Главнокомандования приходит весьма странное сообщение о катастрофе германского штабного самолета в районе действий белорусских партизан, но еще больше вопросов вызывают известия из Берлина — в столице Рейха неожиданно введено военное положение, большинство членов гитлеровского правительства арестованы военными, сам Гитлер исчез, а канцлерское кресло занял бывший министр вооружений и боеприпасов Германии Альберт Шпеер.Второй том романа А.
Гротескный рассказ в жанре альтернативной истории о том, каким замечательным могло бы стать советское общество, если бы Сталин и прочие бандиты были замечательными гуманистами и мудрейшими руководителями, и о том, как несбыточна такая мечта; о том, каким колоссальным творческим потенциалом обладала поначалу коммунистическая утопия, и как понапрасну он был растрачен.© Вячеслав Рыбаков.
Продолжение серии «Один из»… 2060 год. Путешествие в далекий космос и попытка отыграть «потерянное столетие» на Земле.
Вор Эддиса, мастер кражи и интриги, стал царем Аттолии. Евгенидис, желавший обладать царицей, но не короной, чувствует себя загнанным в ловушку. По одному ему известным причинам он вовлекает молодого гвардейца Костиса в центр политического водоворота. Костис понимает, что он стал жертвой царского каприза, но постепенно его презрение к царю сменяется невольным уважением. Постепенно придворные Аттолии начинают понимать, в какую опасную и сложную интригу втянуты все они. Третья книга Меган Уолен Тернер, автора подростковой фэнтэзи, из серии «Царский Вор». .
Что, если бы великий поэт Джордж Гордон Байрон написал роман "Вечерняя земля"? Что, если бы рукопись попала к его дочери Аде (автору первой в истории компьютерной программы — для аналитической машины Бэббиджа) и та, прежде чем уничтожить рукопись по требованию опасающейся скандала матери, зашифровала бы текст, снабдив его комментариями, в расчете на грядущие поколения? Что, если бы послание Ады достигло адресата уже в наше время и над его расшифровкой бились бы создатель сайта "Женщины-ученые", ее подруга-математик и отец — знаменитый кинорежиссер, в прошлом филолог и специалист по Байрону, вынужденный в свое время покинуть США, так же как Байрон — Англию?
В этом романе разрабатывается версия о том, что царская семья вместе с императором Николаем не была расстреляна — их спасли белогвардейцы, Николай с семьей стремится попасть в Питер, где узнает о гибели многих членов августейшей Фамилии. Его обуревает желание бороться с большевизмом, что он и делает, стремясь между тем вернуть себе власть.