Корона Подземья - [38]

– Всё хорошо, цветочек, – говорит он на ухо. – Ты сможешь вести?

Я шмыгаю носом и киваю.

– Вот и хорошо.

Он садится на место и берет меня за подбородок, заставляя развернуться к себе.

– В следующий раз, надеюсь, ты сама сумеешь выпутаться. Как положено подземцу.

Мои слезы, смешанные с макияжем, мочат и пачкают его руку.

– Ты меня не бросил, – недоверчиво говорю я. – Я думала, ты улетишь…

Морфей выпускает мое лицо и смотрит в другую сторону, вытирая руку о джинсы.

– Чушь. Я остался только ради машины.

Прежде чем я успеваю ответить, из вентиляции начинает сочиться оранжевый туман. В воздухе появляется улыбка, которую я, помнится, видела в Стране Чудес.

– Чешик? – спрашиваю я.

Передо мной возникает создание размером с хомяка, которое выглядит именно так, как я помню – кошачья мордочка, крылья, как у колибри, оранжево-серое тельце, как у енота. Чешик подлетает к приборной доске, усаживается и начинает вылизывать пушистую шерстку, испачканную машинным маслом и смазкой. Точь-в-точь белка.

Я качаю головой.

– Погоди… это был ты? Ты залез под капот и починил мотор?

Чеширский Кот чихает и подмигивает большим зеленым глазом.

– У Чешика есть дар планирования, – бесстрастно говорит Морфей, продолжая смотреть в окно. – Он может мысленно начертить диаграмму и придумать лучший способ решения проблемы. Он замечает то, чего не видят остальные, ну а потом доводит дело до конца.

Взмахнув хвостом, Чешик возвращается на зеркальце заднего вида. Верхняя половина его туловища исчезает, и он снова превращается в контрафактное украшение салона.

Я вытираю слезы и макияж со щек.

– Ты припас еще какие-нибудь сюрпризы? – спрашиваю я у Морфея.

Расправляя помятую шляпу, он хмуро отвечает:

– Я начинаю бояться, что их запас недостаточен. Хотя подземцы хорошо умеют наводить порядок.

– Да-да, и создавать бардак тоже, – замечаю я.

– Согласен. Некоторые способны создать очень большой бардак. – Он с намеком смотрит на меня и расстегивает ремень безопасности. – Например, кто-то чуть не попал в аварию. Пожалуйста, теперь будь поосторожнее. Мы не поможем ни твоей маме, ни Стране Чудес, если погибнем.

Я доезжаю до дома благополучно, хотя еще не отошла от шока. Когда машина вкатывается на дорожку, я с облегчением замечаю, что всё выглядит вполне обычно и мирно, по крайней мере внешне.

Я вновь пытаюсь поблагодарить Морфея за смелость, которую он проявил, но он отмахивается и твердит: «Я остался только ради машины».

Верится с трудом. Морфей не впервые жертвует собой ради меня. И я начинаю подозревать, что он не позволил мне сбить мальчугана на перекрестке по той же причине – у него есть слабые места, которые он предпочитает скрывать.

Если бы только Морфей был последователен и не менялся так часто.

Я выключаю зажигание и глажу качающийся хвост Чешика.

– Ты тоже можешь войти, если не будешь показываться.

Мягкий мех оборачивается вокруг моего пальца, как пушистая змея, слегка стискивает его и отпускает. Мне делается тепло и спокойно.

– Он не нуждается в приглашениях, – насмешливо говорит Морфей. – Если Чешик захочет войти, никто ему не помешает.

Я принимаюсь расстегивать ремень.

– Я опять забыла, что застряла.

Морфей придвигается и берет меня за руку.

– Может, попробуем снять юбку? – игриво спрашивает он. – Сейчас нам некуда спешить.

Не знаю, правда ли он имеет в виду всё то, на что намекает интонациями, но поскольку это Морфей – наверное, да.

– Проехали. Сама разберусь.

Я пытаюсь отстраниться, но Морфей берется за застежку. Удерживая мою руку, он зубами вытаскивает ткань и одновременно возится с кнопкой. Через пару минут юбка высвобождается – помятая, но целая.

– Спасибо, – шепотом говорю я.

– Не за что.

Мы встречаемся взглядами; он подносит мою руку к своим губам и переворачивает ее внутренней стороной вверх. Его дыхание касается кожи. Это так приятно, что у меня в ответ ноет всё тело. Но тут Морфей разжимает мои пальцы, забирает ключ и отодвигается. Прежде чем я успеваю опомниться, он уже сидит на прежнем месте.

Я прижимаю измятую юбку большим пальцем. Жаль, что чувства не приведешь в порядок так же быстро, как ткань.

– Послушай… – говорю я. – Прости, что напугала тебя быстрой ездой. Не нужно было бить по больному.

Он открывает дверцу. Когда та поднимается, Морфей опускает ноги на землю и оглядывается на меня.

– Ты извиняешься? – с улыбкой спрашивает он. – За что? У всех есть слабости, которые могут быть обращены против них. Ты отказалась от свойственного тебе сострадания и воспользовалась моей слабостью, чтобы получить то, что ты хотела. Отличный план. Ты последовала инстинктам и отбросила внутренние запреты без всяких понуканий с моей стороны. Это хорошо. Потому что единственный способ победить Червонную Королеву – научиться быть безжалостной. Состраданию не место на поле битвы, магической или любой другой.

Морфей вылезает из машины. Он пошатывается, как будто после пережитого не сразу может оправиться.

– Ты умеешь манипулировать мной, а я тобой. Значит, мы равны.

Нет. Мы никогда не будем равными.

Мы всегда будем пытаться переиграть друг друга. Я не скажу этого вслух – и не признаюсь, что мне это нравится. Какая-то первобытная и мощная часть моей души жаждет вызова и борьбы, и так было всегда.