Корона Подземья - [103]

Тут на поверхность неожиданно выплывает еще одно сомнение. Кое-что, о чем я до сих пор не вспоминала.

– Подожди. Это вы с папой так решили? Ты сдался и пообещал ему, что женишься на мне, прежде чем мы поедем в Лондон. Да?

Лицо Джеба, исполненное надежды, меркнет.

– Нет. Не… Ладно. Да, и это тоже. Но ты же знаешь, Эл. Я сам этого хочу. И всегда хотел. Общего будущего. Жизни с тобой, моей прекрасной феей. До конца дней.

«Всегда говорил… что этот парень… ловко играет словами».

Мое сердце замирает, когда я слышу знакомый британский акцент.

Под зеленый полог ныряет бабочка, окруженная синим сиянием. Она борется с ветром, и сияние делается всё шире. Оно поднимается до кроны, как будто для того, чтобы удержать бабочку на месте. Мы с Джебом пятимся, а она превращается в человека и падает наземь. Он дышит затрудненно, крылья плащом закрывают тело.

– Сукин ты…

– Морфей! – вмешиваюсь я, не позволяя Джебу договорить, и приподнимаю атласное крыло, чтобы увидеть лицо Морфея.

Я страшно рада, что он жив, но вид у него такой, словно он долго не протянет.

– Привет, любимая, – говорит он сквозь густые пряди синих волос. – Надеюсь, я… помешал.

Он подтягивает колени к груди и кашляет.

Листья над головой шумят: начался дождь.

Я трогаю лоб Морфея и пугаюсь: такой он горячий.

– Он весь горит. Придется занести его в дом.

Джеб колеблется, и на его лице я вижу недоверие.

Я кладу ладонь ему на плечо.

– Сегодня нам пригодится любая помощь.

Я не могу сказать Джебу, что меня волнует не только это. Сейчас не до разбирательств. Нам некогда.

Скрипнув зубами, Джеб снимает подвеску с сердечком с моей шеи и надевает на цепочку кольцо. Затем возвращает мне.

– Оставишь пока у себя? Потом поговорим.

Я киваю и надеваю цепочку.

Джеб вытаскивает Морфея из-под веток и взваливает на плечо.

– Подбери их, Эл, – говорит он, жестом указав на крылья, которые волочатся по земле.

Я подхватываю крылья и пытаюсь обернуть их вокруг тела Морфея, чтобы он не промок. Мама стоит у задней двери, в халате. Вид у нее, как и у меня, растерянный и напуганный, но все-таки она впускает нас в дом.

– Отнесите его в комнату Элли. Быстрей. Томас только что приехал. Я дам ему снотворное. Будем надеяться, что оно подействует быстро. У нас в запасе только час.

Мы крадемся по коридору, оставляя на ковре мокрые следы. Крылья Морфея задевают за стену и перекашивают мозаики. Мама идет следом и закрывает за нами дверь моей комнаты.

Я включаю свет и бросаю чехол с платьем на кресло. Джеб кладет Морфея. Роскошные крылья безжизненно раскидываются по матрасу. Жутко видеть неизменно энергичного подземца таким неподвижным и беспомощным.

Я опускаюсь на колени рядом с кроватью и отвожу волосы с его лица. Морфей дрожит. Глаза у него закрыты, драгоценные камни переливаются болезненным серовато-зеленым цветом – они не сверкающие, а тусклые, как стоячая вода в болоте. Черные, похожие на вены прожилки вздуваются и движутся под бледной кожей, словно там извиваются змеи. Синяя магия пульсирует, пытаясь справиться с ядом, но черные пятна множатся.

У меня всё переворачивается в животе.

– Это сделала Вторая Сестра?

Морфей приоткрывает один глаз, кивает и кашляет. Он вскрикивает, когда черные жилки стягиваются в узел на шее. У меня начинает ныть тело, как будто и я впитала яд. Так больно видеть его страдания.

– Ш-ш, – говорю я, сжав руку Морфея. Ладонь у него холодная и влажная. – Нельзя шуметь. Понимаешь? Мы же не хотим, чтобы пришел мой папа.

Морфей стискивает зубы и снова дрожит.

– Всегда знал, что в конце концов окажусь в твоей постели… и услышу именно эти слова.

Он с трудом ухмыляется.

Джеб подкладывает подушку под шею Морфея и ворчит:

– Невероятно. Он на пороге смерти – и всё равно валяет дурака. Заткнись, а? Мы пытаемся тебе помочь.

Морфей слабо смеется, и его кожа вспыхивает синим.

– Может быть, Алисса чем-нибудь займет мой рот? – спрашивает он, прерывисто дыша.

Джеб нехорошо щурится.

– А может быть, я заткну тебе пасть кулаком?

Морфей фыркает и опять закашливается.

Я в бешенстве гляжу на обоих.

– Ребята, вы издеваетесь?

Покачав головой, я закатываю Морфею рукав, чтобы обнажить родимое пятно, и вздрагиваю: черные змееподобные прожилки ползут к месту прикосновения. Как будто мои движения их притягивают.

Сев на постель, я начинаю стаскивать сапог.

Джеб кладет руку на застежку и останавливает меня.

– Что ты делаешь? – спрашивает он.

– Я должна его исцелить.

– А если ты заразишься?

По крыше и по стеклу барабанит дождь, словно подчеркивая тревогу Джеба.

Я молчу.

Джеб сердито смотрит на Морфея, который вновь затих.

– Эй… – Он похлопывает его по лицу, точно так же, как это сделал Морфей в студии.

Тот открывает глаза.

– Эл хочет исцелить тебя, – говорит Джеб. – Это не опасно?

Морфей стонет.

– Жало… в животе… сначала вытащите, – снова кашель. – И утопите.

Я принимаюсь расстегивать черную рубашку, но Джеб отстраняет меня и берется за дело сам.

Морфей перехватывает руку Джеба и приоткрывает глаза.

– А, мой славный мнимый эльф, – он с трудом делает вдох. – Думаешь, сейчас самое время говорить о наших невзаимных чувствах?

У Джеба краснеют уши. Он уже собирается ответить, но тут Морфей опять сгибается пополам и стонет. Джеб с трудом удерживает его на кровати, пока я расстегиваю пуговицы до конца.