Корона из желудей - [22]

— Сыграем, Зак, вам терять нечего.

Кокетливая мушка на гладком красивом лице его светлости, прямо под глазом, раздражала и притягивала меня. Я праздно подумал, во сколько обойдется такое расточительство. Затем стянул перчатки и взял карты.

На удивление хороший расклад.

Комптон изучал мое лицо.

— Приступим. Сегодня мне не слишком везет, впрочем…

Он наклонился над столом и швырнул в центр несколько монет. Дверь за его упитанным приятелем захлопнулась, блондинка, хохоча, удалилась вместе с ним. В тишине слышался лишь храп пьяного игрока да шипение свечей. Я мог уйти, а мог принять вызов. В круге моей жизни возникла трещина, и я еще мог ускользнуть.

Я поднял глаза на Комптона, и его ухмылка решила дело.

Рука сама потянулась к кошельку.

Прошел час. Без сюртука, с всклокоченными волосами, я с отчаянием взирал на четверку валетов в руке, пытаясь сосредоточиться на кучке монет и банкнот передо мной. Сколько я должен? Сколько проиграл?

Карты плыли перед глазами, рубашка прилипла к спине. Я сделал очередной глоток. Сладкий кларет горячил кровь, заставлял забыть страхи.

Комптон равнодушно рассматривал потолок, закинув ногу на подлокотник кресла.

— Ради бога, решайтесь скорее! Пасуете?

Четыре валета. Отличный расклад. Лучший за сегодняшний вечер. Но если я выпишу ему еще вексель, то буду должен…

— Сколько я вам должен? — хрипло пробормотал я.

Комптон пожал плечами.

— Пятьдесят, или вроде того.

Пятьдесят гиней! У меня никогда не было таких денег. И все же я еще мог вернуть все, и с лихвой. И никогда более не поддамся на эту авантюру! Я ненавидел себя, ненавидел всеми фибрами души, и презирал Комптона, его ухмылку, его модный наряд.

Я взял перо. Сто гиней.

— Ваш хозяин за вас поручится?

— Разумеется, — солгал я, и мы оба знали, что я лгу. Я никогда не стану просить у Форреста в долг. Я не переживу его гнева. И его жалости.

Комптон откинулся так далеко назад, что роскошное кресло под ним зашаталось.

— Хорошо. Открываемся. Надеюсь, Зак, у вас есть чем похвастать.

Моя голова гудела, а во рту словно скрипел мел. Я аккуратно выложил на стол четырех валетов и с торжеством уставился на маленькую гордую шеренгу.

— Сомневаюсь, что у вас есть чем крыть, милорд.

Комптон не сводил с меня глаз.

— А если есть?

Он блефовал. Иначе и быть не могло! По спине пробежала холодная дрожь.

— Тогда я погиб.

Его светлость кивнул и осторожно открыл первую карту. Король червей.

— Мне всегда везло в карты, Зак. Я много практиковался.

Он выложил трефового короля.

— В Оксфорде я ничем другим не занимался. Этот курс я закончил с отличием.

Король бубен.

Я замер.

Комптон смотрел на меня через стол. Свечи угасали, капли шипящего воска брызгали на кучу банкнот в центре стола.

— Перевернуть последнюю, Зак? Погубить вас окончательно и бесповоротно? — Он помедлил. — Или пощадить?

— Откуда мне знать, что там?

Теперь его кресло стояло ровно. Мы не сводили друг с друга глаз, одни в круге света, за которым весь мир погрузился во тьму.

Гордость сжигала меня изнутри. Проиграть было погибелью, но принять его жалость означало потерять себя.

— Я вам не верю, — произнес я.

Комптон молчал. Я видел, что разозлил его. Этого я и добивался. Его светлость пожал плечами, перевернул четвертую карту, и я ощутил, как на плечи внезапно навалилась усталость, словно мир сузился до плоского короля пик, сжимавшего свой негнущийся меч.

— Вот видите, Зак, — Комптон снова откинулся на спинку кресла, — к чему привело ваше бахвальство.

Я готов был убить его. Проткнуть шпагой и выбежать вон. Но меня видели слишком многие. Верный способ расстаться с жизнью.

— Мир полон несправедливости, — заметил его светлость, лениво сгребая монеты. — Разумеется, ваше скудное жалованье мне ни к чему, равно как и та сотня гиней, которую вы мне задолжали.

Я был разорен. Схватив со стола бокал вина, я одним глотком осушил его. Вино зажгло кровь, лицо запылало.

— Мне нечем платить, — бросил я, стараясь держаться развязно. Запустив пальцы в жилетный карман, я выудил оттуда что-то круглое и швырнул на стол.

— Вот ваш выигрыш, сэр.

Это был желудь, который я подобрал в Стентон-Дрю. Он покатился по столу и замер.

Комптон не рассмеялся, а наклонился и пристально всмотрелся мне в лицо. Я с трудом выдержал его тяжелый взгляд.

— Кто знает, возможно, я приму его в уплату вашего долга, — протянул он.

— Что?

— Дуб — дерево друидов. Ваш хозяин изобразил его на своем гербе.

— Форрест?

— Он самый. В уплату долга, Зак, вы отдадите мне Форреста, а я порву ваши расписки.

Я застыл.

— Не понимаю. Что есть у него, чего не хватает вам?

Комптон улыбнулся. Его прическа, в отличие от моих спутанных кудрей, не утратила гладкости.

— Его новое здание.

— Круг?

— Я заинтересован в этом строительстве.

— Но вы же высмеяли его чертеж! Вы отказались вложить деньги…

— Не на условиях Форреста. Не вместе с ним, Аллином и жирным болваном Грейе. Я сам, в одиночку, построю каменный круг. И заставлю весь мир крутиться вокруг него. Круг Комптона! А потом, после того как я превращу свой круг в средоточие моды и вкуса, я возьмусь за другие. Я выстрою здания по его подобию в Лондоне, Эдинбурге и Ньюкасле. Деньги будут течь ко мне рекой, Зак! Уж поверьте, я способен разглядеть великую идею, когда она у меня под носом!