Короли не плачут - [13]

Сытик еще раз горестно вздохнул и послушно пошёл вслед за женой к дальнему столику.

«Шах и мат!» — восхищенно отметил Проныра, продолжая с интересом изучать жертву. Вся эта семейка для него уже была одной большой жертвой, оставалось только разработать детали.

Когда они расселись и сделали заказ, Проныра смог рассмотреть их получше. Глава семьи был типичным мелким лэндером, судя по покрою его замшевой куртки — откуда-то из приграничья. Невзрачный, небольшого роста, полнеющий мужчина, с неизменной для такого типа людей щёточкой усов. Он постоянно потел, то и дело вытирал лоб, не переставая при этом нервно рассматривать окружающих. Видно было, что он сильно дёргается — наверное, казня себя за то, что не сумел отговорить жену. Судя по всему, он и в столице-то был максимум второй раз в жизни, а уж в таком-то квартале и подавно.

Рядом с ним сидела девочка лет пяти-шести, пребывающая в том счастливом возрасте, когда ни ей, ни окружающим непонятно, кто же из неё вырастет: ослепительная красавица или дурнушка с незавидным приданым. Впрочем, хозяин корчмы не кривил душой, когда хвалил лэндессу. Если дочь пойдет в мать, то о приданом можно не беспокоиться. В жене лэндера чувствовалась порода. Её красота была неброской, но в каждом её движении присутствовала такая грация, что не любоваться этой женщиной было просто невозможно.

Проныра почувствовал знакомое тепло в разогретых пальцах, его даже начала бить едва заметная дрожь, что в работе с ним случалось крайне редко. Оно и понятно, такой случай может представиться один раз в жизни. Вор сразу понял, о какой конторе шла речь. Буквально несколько минут назад эта семейка вышла из казначейства, и, судя по мечтательной улыбке лэндессы, отнюдь не с пустыми руками. А что это значит? А это значит, что у них сейчас при себе не меньше чем две тысячи золотом. И это только при том раскладе, если им дали ссуду по минимуму, а Проныра воровской своей удачей готов был биться об заклад, что переговоры вела женщина, следовательно, им дали гораздо больше, стоило только на неё посмотреть, чтобы не усомнится в таком выводе.

Вора все больше и больше охватывало возбуждение, охотничий азарт. Он понимал, что это неправильно, и пытался притормозить, но у него не получалось. И только когда по спине побежал знакомый холод, предвестник опасности, Проныра медленно стал приходить в себя. Чтобы окончательно успокоиться и снять мандраж, он прикоснулся к холодной стали стрижа, спрятанного в потайных ножнах, и верный стриж стал потихоньку забирать жар, остужая голову и проясняя мысли.

"Так, что мы имеем? — подумал он. — Втихую взять не получится. Придётся работать на выходе. Справа от корчмы есть небольшой проем между зданиями. Слава Шауру, он расположен в том же направлении, куда после обеда должна была двинуться семья. Нагнать, выхватить ребёнка, одновременно толкнув родителей в проём, приставить стриж к горлу ребёнка…

В этот раз можно обойтись и без крови. Эти, как пить дать, мгновенно впадут в ступор. Из них наиболее опасна женщина, у неё характер посильнее, и на действие она горазда, но, увидев ребёнка с ножом у горла, у неё останется только один шанс — голосить во весь голос, а вор ей такого шанса давать не собирался. Главное — успеть вовремя сказать ей все, что она должна услышать, и будьте споки, заткнётся как миленькая. Эта умеет быстро соображать и делать выводы. Ну, а если не сделает…"

Проныра раньше не убивал, но здесь был такой случай, что заниматься чистоплюйством не резон. Возни, конечно, будет больше. Да нет, стриж своё дело сделает быстро, а вот самостоятельно найти в складках её платья гарант, да при этом не перепачкаться в крови — на этом можно потерять уйму драгоценного времени. В том, что субсидию им выдали гарантом, Проныра не сомневался. Несколько тысяч золотом — это вам не булавка, тут и крепкий-то мужик согнётся в три погибели, пока дотащит до гостиницы. Эти же идут налегке, значит у них гарант: или рубин, или королевская слеза кейритской огранки. Такой гарант можно поменять где угодно.

Пора было выходить. На улице еще осмотреться нужно.

Вор еще раз окинул корчму взглядом.

…Подмастерья уже накачались по самую макушку, и готовились начать горланить песни…

…Заходивший до них стражник давно поел и ушёл не расплатившись, заставив хозяина вполголоса помянуть Кхура…

….Лэндер с какой-то особой лаской погладил дочку по голове, и уставший ребёнок сразу уснул, положив головку на колени матери. Лэндесса удивлённо посмотрела на мужа, но тот только недоумённо пожал плечами…

…За столом у стены, лениво развалившись, сидел проводник обозов в своём неизменном сером плаще и мягких сапогах из левийской кожи с серебряными накладками на каблуках… Стоп!!!

Проныра сразу узнал эти сапоги, и в один момент сообразил, что произойдёт дальше.

Вор чуть не застонал в голос. Всё рушилось. Досада на упущенный шанс даже на какое-то время перекрыла страх, который через секунду охватил его.

Дальше он действовал как во сне. Вор нырнул под стол, выхватил стриж и, не колеблясь, сделал себе глубокий косой надрез от левой брови к подбородку, так чтобы кровь залила все лицо, но при этом оставалась возможность видеть правым глазом. Теперь со стороны он производил впечатление смертельно раненого человека. Это был его единственный шанс выжить в этой передряге, так как существовала призрачная надежда на то, что в суматохе умирающих добивать не станут.