Королевство - [93]
— Ну, раз уж мы так разоткровенничались, — я присел на корточки, чтобы смотреть девушке в глаза — и я тебе расскажу кое-что. Но тебе запрещено кому-либо это передавать и рассказывать.
Девушка кивнула.
— Я иномирянин, попавший в этот мир не так давно. Но я действительно встречался с одним богом. Много раз встречался, и мы разговаривали. Этого старого козла зовут Сварог.
— Старого козла?!
— А… Не обращай внимания, у меня с ним свои счёты. Ну так вот, от Сварога я знаю, что наши души принадлежат им, богам. Периодически они нас направляют на перерождение, но я сейчас не об этом. Между перерождениями душа находится у того бога, которому принадлежит. И этот бог сам определяет, будет для тебя это время раем, или оно будет адом. Зная тебя, Элла, я уверен, что ты попадёшь в свою Вальхаллу.
— Да, Отец. Я обязательно попаду в свою Вальхаллу.
После обеда я собрал всех присутствующих в лагере и объявил им, что мы приступаем к активным действиям. В ближайшее время большое число членов Культа Теней будет отправлено в Эммар.
Вечером, после пропаганды и просвещения о наших дальнейших планах, я был в своей келье в одном из зданий лагеря.
После разговора с Эллой мне было погано. А когда я рассказывал о наших планах, глядя на членов Культа, мне стало в несколько разы поганее.
Я смотрел им в глаза и понимал, что многие умрут. Они из прыщавых подростков стали мужчинами и женщинами на моих глазах. Они называют меня отцом и действительно воспринимают, как своего родителя. А я отправляю их на убой. Чем я лучше той мрази, которая торговала своими детьми на улицах Эммара?
В тот момент захотелось забыться. Забыться любым способом, и я нашёл способ.
У меня была целая куча наркоты из лаборатории Ибрагима. И я решил попробовать. Ни разу в жизни даже травку не курил, не говоря про что-то более серьёзное. А тут у меня была самая убойная дрянь.
Я принял одну порцию порошка, и сел ждать. И ничего… Решил, что, возможно, мой организм сопротивляется действию наркотика, поэтому принял ещё. А потом ещё. А потом меня накрыло. Резко и, судя по всему, всеми тремя дозами сразу.
Я смеялся и плакал, разговаривал сам с собой и даже молился. Я практически не понимал, что происходит. Где я? Что со мной? Кто я? И мне стало страшно. Меня накрыло невероятной волной страха забвения. Страха, что я навсегда забуду, кто я. Я забился в угол комнаты и сидел там, прижав колени к груди, дико озираясь по сторонам.
В мою келью вошла Эрика.
Увидев моё состояние, девушка бросилась меня утешать. Я же воспринимал её как единственную, совсем маленькую и совсем тоненькую преграду от окружающего мира, который грозился меня вот-вот раздавить, отправив в забвение.
Я начал исповедоваться Эрике. Я не помню всего, что ей тогда наговорил, но, кажется, я успел пересказать всю свою жизнь, от первого похода в детский сад, до самого нашего с ней знакомства. Я рассказал ей всё плохое, что когда-либо совершил: и как украл в детстве игрушку у друга, и как на первом курсе изменял своей девушке с её подругой, и как поцарапал припаркованную машину, гоняя на своём байке, и уехал с места ДТП… И ещё кучу-кучу всего.
А она меня слушала. Слушала и утешала. Утешала и целовала. Иногда даже плакала вместе со мной.
Наутро, когда меня отпустила долбанная трынь-трава, я поклялся самому себе, что в жизни больше не приму никакую дурь, даже самую безобидную. Я за эту ночь пережил все ужасы своей жизни. А также пережил все ужасы из виденных мною фильмов ужасов. А ещё пережил все ужасы, о которых читал в книжках. Даже по кругам Данте прошёлся вроде бы.
Вот уж забылся, так забылся. Я действительно чуть не забыл, кто я есть и чем я, вообще, занимаюсь. Мозги перетряхнуло настолько, что я своё имя не каждый раз мог вспомнить.
А как я себя вёл? Смеялся, как психопат, плакал, как обиженный ребёнок, тупил, хуже мёртвого осла.
В общем, мне было стыдно пред самим собой. Ещё больше мне было стыдно перед Эрикой, которая всё это слушала, на всё это смотрела и всё это терпела.
Не будь долбанной депривации сна, я бы, наверное, вырубился. А так я помнил всё, что произошло, хоть и с перекрутами.
Но я хорошо помнил, что произошло между нами с Эрикой.
— И всё-таки ты добилась своего. — сказал спящей рядом со мной обнажённой девушке.
Я принял решение не ехать из лагеря в Азур, а только направил курьера с письмом для Аббаса.
В письме указал, что нужно ещё раз проверить все продовольственные склады и обеспечить готовность к их разгрузке в ближайшие два-три месяца.
А потом с отрядом из тысячи человек, триста из которых были верхом на люпусах, облачившись в одежду культа, мы двинулись в Санрию.
В течение пяти недель мы перемещались по территории Санрии, сжигая одно поле за другим. Уничтожая амбары с зерном и склады с другим продовольствием. Даже встретившиеся по пути обозы с продуктами были нами разорены.
В начале пути в нашей армии триста были верхом на волках, а пятьдесят на лошадях, остальные шли пешком. Но по мере продвижения мы забирали всех встреченных лошадей, поэтому с каждым днём в наших рядах прибавлялось всадников и уже через две недели все оказались верхом. Дальше продвижение началось с ещё большей скоростью.
Посмотрите на свою жизнь и скажите, на своём ли вы месте находитесь? Тем ли вы занимаетесь? Получаете ли от жизни удовольствие? А может пора увидеть что-то новое? Сделать что-то новое? … Денис работал менеджером в строительной фирме и жил самой заурядной жизнью. Но однажды он оказался стёрт из памяти всех, кого знал и любил, проснувшись в другом мире. Этот мир — тотализатор богов, в котором простые смертные являются всего лишь объектами ставок. На пути к свободе Денису предстоит преодолеть множество испытаний, сражаясь с монстрами и обретая союзников, не брезгуя грабежом, вымогательством и другими нарушениями закона.
Потеряв единственного друга и любовницу, Денис решительно продолжил свой путь. Ради достижения целей Шмидт сделал ставку на подаренное ему баронство, чтобы использовать ресурсы для выполнения полученной миссии и заодно осуществить план по освобождению от роли марионетки. Однако, увидев состояние дел на своих землях, сильно разочаровался, и даже усомнился в реальности разработанного плана. Нужно было быстро исправлять положение дел, поэтому Денис решил подойти к вопросу развития земель и получения выгоды, мягко говоря, нетривиально. Молодой барон Шмидт выбрал путь на грани моральных устоев, но с оглядкой на общество, ведь вора садят не когда он украл, а когда его поймали.
Недалёкое будущее. Люди смогли создавать искусственные механизмы, управляемые на расстоянии и назвали их автоматоны. На Луне идёт активная добыча газа Гелий3, из которого на Земле делают чистую ядерную энергию. Две корпорации «Солнечная энергия» и «Лунная энергия» борются за рынки сбыта. Константина Смирнова, главу корпорации «Солнечная энергия» заманивают в ловушку и убивают с помощью автоматона. Михаил Смирнов пытается сохранить компанию и отомстить за убийство брата.
Все как всегда – главный герой пришел искать счастья и богатства в большой город, но не нашел ни того, ни другого. Приключенческое фэнтези про большую политику и заговоры, магию и науку, тайну рождения и загадочные манускрипты. Действие происходит в вымышленном мире, подозрительно похожем на Европу конца XIX века. Автор называет этот жанр «бульварное фэнтези», но в списке такого не нашлось.
...На деревню опускались сумерки, характерные блики на экране - прощание заходящего солнца, чьи последние лучи захватил в свой равнодушный плен объектив камеры. Вместе с заходящим солнцем, заканчивают свою работу и люди. Худые, черные лица озаряются белозубыми улыбками, всюду слышится веселый смех. Да и к чему унывать? Работа закончена, начинается праздник. Со всех концов, в центр деревни стаскивают дрова и начинают разжигать костер, подбрасывая топливо до тех пор, пока языки пламени не достигают высоты в половину человеческого роста.
История играет в свои игры, а люди в свои. Игры бывают разные, короткие и растянутые на века. Именно в такую игру и был втянут герой книги. В игру, где всем правят Мастера. А всё действие развернётся вокруг небольшой группы знакомых, а в будущем друзей.
Главный герой в одночасье теряет всё: бизнес, любовь, здоровье, свободу и смысл дальнейшего существования. И только случайность заставляет его вновь искренне желать жить. Вот только теперь это уже не так-то просто — едва ли не каждую минуту своего дальнейшего существования нужно отстоять в неравной кровопролитной борьбе.