Королевства изгоев - [5]

     – Походу, этот твой Подберезовик пестиком не вышел. А? – сказал, прищурившись Симон и показал пальцем на Странника, поднеся руку близко к своему лицу. Странник вернул ему жест.

     – А-а-а! – протянули они в один голос с ехидной интонацией.

     – Ну не знаю. Как мне известно, у эльфов поголовно такой недуг. Но этот, свои тексты стелит так гладко, словно постель молодым перед брачной ночью. Да и как? – поднял брови Странник. – Из ландышей и легких снов. Складно пишет, красиво. Правда на эльфийском.

     – А что с эльфийским, то? – поинтересовался Симон, что уже подошел к прилавку и раскрыл журнал.

     – Как что? – негодующе повысил голос Странник, вырвав страницу. – Тут на целом листе диалог двух баб из трех реплик, и то – про ухаживание за мачтовой сосной, – жаловался Странник, комкая и отправляя себе в рот непонравившийся фрагмент. – Интерлюдия про лесное хозяйство, мать его.

     – А вдруг это просто долгая аллегория такая, – хмыкнул Симон. – Ты их старые дорожные грамоты не видел. Бабина толщиной с мою руку, – говорил торговец, вписывая пару строк в журнал. – Ладно, Родя, пошли разгружать фургон, а то заговорились мы тут.

     – Мне нужна комната, – резко ударил книгой об пол Странник.

     Симон посмотрел на Реда, покивал и многозначительно поднял брови. Редрик все поняв, как ему показалось, заговорил:

     – У нас в кампусе лучшим номером считается – судейский. Там все обустроено под стать лордам или высоким чиновникам.

     Послышался скрип половиц, из заднего помещения вышел Лоуренс. Он посмотрел на Реда почти незрячим, от пьяного кумара, взглядом, затем хрипло просипел:

     – Родя, ты вменяемый? Какой лучший номер? Кому? – Странник резко сел на кушетке и ожидающе похлопал себя книгой по бедру.

     Глаза Лоуренса резко стали зрячими, он выровнялся, словно струна, и четко, будто его вмиг отпустило все выпитое, стал чеканить слова:

     – Не видишь разве, что за гость у нас. Широко известный факт – Странник не выносит чинуш даже на дух. Да и вот, чтиво у уважаемого. Ему световая сторона нужна. Таким гостям стоит предлагать тридцать четвертый, для аристократических пар. Там и диваны больше и подушки мягче, – выпалил на одном выдохе Лоуренс, покраснев и выпучив глаза.

     – И атмосфера романтики в интерьере, – дополнил Странник тираду Лоуренса, постучав по обложке книги. – Учись пацан, – помахал он пальцем. – Я такой скорости реакции у рыболюда гарпунщика не наблюдал. Будет с тебя толк, коли в отца пойдешь, – весело сказал Странник и вошел в крыло гостиницы, опять же, через запертую дверь.

     Секунд пять в магазине висела тишина. Затем все синхронно выдохнули.

     – Кайзеровы жестяные портки, обошлось, – утер пот со лба Лоуренс.

     – А ты зачем выходил, пап? – спросил его Ред.

     – Водички хлебнуть, – сказал Лоуренс, теряя четкость выговора, будто выпитое снова напоминало о себе.

     – Так я тебе у кровати попить оставил.

     – Да-а-а? – удивленно протянул Лоуренс, глянув в дверной проем. – Действительно…

     – Что, Рен, жажда смертельная? – спросил Симон.

     – О это ты, Луковица. Привет. Да, таки почти летальная, – сказал отец уже успокоившись. – Ладно, утром поболтаем, Родя, помоги этому старому насмешнику, а я спать, – говорил Лоуренс, удаляясь к себе в комнату. – Странник, блин. Думал белку поймал, – пробурчал он себе под нос, но уже еле слышно.

     – Ладно, все обошлось, пошли к фургону, – сказал Симон, направляясь к выходу. Редрик вышел за ним.

     – Вы часто со Странником путешествуете? – спросил он.

     – Нет, но сам он достаточно часто перемещается с нашими караванами – не любит порталов, – буднично ответил Симон.

     – А кто их любит, – риторически произнес Ред.

***4***

     Мальчик с торговцем подошли к заднему борту фургона. Сверху, посередине был подвешен кристаллический фонарь.

     – Ого, дорогая штука, – указал Редрик на фонарь.

     – Это да.

     – А чего мшистый не используете?

     – Засохнет в пустыне, – ответил тот, снимая внешний засов и распахивая дверцы.

     Свет фонаря попал внутрь фургона. В красноватом отсвете кристалла Ред увидел скорчившуюся, тощую, как жердь, фигуру человека в старом рубище. Парень застыл, но, когда нашарил взглядом лицо того существа, попятился и споткнулся о простыню, в которую до сих пор был завернут.

     В гримасе того человека был самый большой ужас, что может испытывать живое существо. Ред охнул, упав на зад, и стал судорожно развязывать простыню.

     – Твою то мать, – глухо буркнул Симон. – Ну куда ты полез? Зачем с лежанки сполз?

     – Нэй-нэй! – донеслось из повозки.

     Редрик поднялся на ноги, и перебросив простынь через плечо, заглянул в фургон. Там лежал человек, который был одновременно и длинным, и маленьким. Руки, похожие на колодезные журавли, пытались прикрыть лицо от света.

     – Мыа-ныа-ныа? – прохныкал человек.

     – Знаю, что ярко, давай лезь обратно, там нормально, – сказал Симон. Человек замахал рукой в сторону Реда.

     – Амбага-у-у-гмук-гмук! – пролепетал он.

     – Что-что? – переспросил Симон. – Что у мальца? А, точно, – он повернулся к парню. – Слушай, тебе сильно нужна эта простынь?