Королевский подарок - [67]

Николя радостно улыбнулась и подумала, что теперь она по-настоящему стала женой Ройсу. Она выполнила супружеский долг и доставила мужу удовольствие.

Их ожидает хорошая жизнь. Ройс прекрасный человек. Да, конечно, он нормандец, но такой добрый, заботливый, внимательный!

Николя вдруг поняла, что не спешит покинуть спальню, потому что испытывает страшное смущение. Она не знала, как держать себя, когда встретится с Ройсом. Захочет ли он, чтобы она поцеловала его при встрече? Николя покачала головой. Нет, не захочет. Он же воин. Разумеется, ему не понравится, если она начнет приставать к нему с поцелуями днем, у всех на виду. Вряд ли он будет приветствовать такое проявление чувств. А вот если они встретятся где-нибудь в коридоре, вдали от людских глаз, тогда…

У нее вырвался громкий вздох. Она ведет себя глупо. На ее плечах огромное хозяйство, столько неотложных дел, а она теряет время на глупые мысли – целовать или не целовать мужа? Что почувствует он? Что почувствует она сама?

Николя надела нежно-голубое платье, а вниз под него юбку кремового цвета. Наскоро уложив волосы, она торопливо спустилась вниз.

Странно, на всем пути ей не встретился никто из прислуги.

В большом зале собралась толпа рыцарей. Они стояли у длинного стола. Только трое из них сидели. Николя сразу же заметила Ройса во главе стола. Он сидел боком к ней и что-то тихо говорил своим людям. Лоренс сидел справа от него, а белокурый юноша по имени Ингельрам – слева. Лица у всех были напряжены. Николя решила, что они обсуждают какую-то тайну, и не знала, допустимо ли ей прервать их. Как раз в этот миг Лоренс поднял голову и заметил ее. Он улыбнулся и подтолкнул Ройса.

Ее муж медленно повернул голову. Он не улыбался. Он просто посмотрел на нее долгим взглядом, потом знаком подозвал к себе. Странно, но ей показалось, что на его лице промелькнуло облегчение. Что это все значит? С чего это ее появление вызывает у него облегчение? Она отогнала эту мысль, стараясь скрыть досаду. Господи, как она ненавидит, когда он подзывает ее вот так, жестом. Неужели нельзя приветствовать се как положено?! Хоть разок мог бы и сам подойти. Николя подумала, что обязательно скажет об этом, когда они останутся наедине.

Взгляды всех присутствующих устремились на Николя, когда она шла через зал. Она испытывала смущение и неуверенность, причем последнее чувство было ей непривычно и совсем не нравилось. Она глубоко вздохнула.

– Прошу прощения, что вынуждена прервать тебя, муж, – громко сказала она. – Я… – Она неожиданно смолкла и тихо вскрикнула от удивления. Маленький Ульрик вернулся домой. Малыш крепко спал, уютно устроившись на руках у Ройса. Он был завернут в сияющее белизной одеялко, из которого виднелось одно лишь личико.

Николя уставилась на малыша, стараясь сдержать подступившие к глазам слезы. Она даже не заметила, как оказалась рядом с Ройсом. Свободной рукой он поддержал ее, и, когда Николя подняла на пего благодарный взор, комок застрял у него в горле. Радость, светившаяся у нее в глазах, согрела ему душу.

Ройс не представлял, почему ее радость так важна для него, но принял то, что случилось: ее радость – теперь и его радость.

Николя чувствовала, как у нее по щеке катится слеза. Она смахнула ее.

– Спасибо.

Он кивнул.

– Я отнесу Ульрика наверх, чтобы он не мешал вам, – предложила она.

– Его комнату сейчас убирают, – отозвался Ройс. Она попыталась отойти, но он удержал ее, еще крепче обняв.

– Он нам не мешает, – добавил Ройс, немного помолчав.

– Но вы говорили шепотом… – Она внезапно поняла почему. – Вы говорили шепотом, чтобы не разбудить Ульрика?

Он опять кивнул и отпустил ее, потом встал со стула и передал ей малыша. Затем жестом велел рыцарям покинуть зал и сам направился к выходу, но вдруг остановился, развернулся и подошел к Николя. Он взял ее за подбородок, приподнял лицо, наклонился и крепко поцеловал.

Свободной рукой Николя ухватилась за его рукав. Ройс отпустил ее и шепотом спросил:

– Как ты себя чувствуешь?

Николя долго не могла сообразить, о чем он спрашивает. Потом кивнула.

– Ты только что вернул мне племянника, как я могу чувствовать себя? Конечно, я счастлива.

– Я не об этом. – Он покачал головой. – Я сделал тебе больно ночью, это было неизбежно, Николь, но… но я обеспокоен, возможно, я был излишне настойчив.

Николя опустила глаза. Она чувствовала, что щеки у нее пылают.

– Ты был очень внимателен ко мне, – прошептала она, – а боль почти прошла.

Он было повернулся, чтобы уйти, но Николя удержала его и неожиданно для себя спросила:

– Ройс, тебе хочется, чтобы я целовала тебя по утрам? Он пожал плечами.

– А тебе самой этого хочется?

– Дело не в том, хочется мне или нет, мы должны делать это ради Ульрика.

Ройс удивленно приподнял бровь. Щеки у Николя пылали. Ему захотелось рассмеяться. Как она хороша, когда смущается!

– Мы должны целовать Ульрика? – спросил он, отлично понимая, что она имеет в виду совсем другое. Ему просто захотелось продолжить этот забавный разговор.

– Да, конечно, мы должны целовать Ульрика. Маленьким детям это очень нужно, Ройс. Но мы также Должны приветствовать поцелуем и друг друга. Это будет успокаивать его. – Николя подумала, что окончательно запуталась. – Ребенок должен расти в счастливой семье, – продолжила она. – Если он увидит, что мы целуем друг друга, он будет считать, что мы тоже счастливы. Теперь понятно?