Королевский куттер - [48]

— Отметка пять.

Дринкуотер отбросил идею изменить курс. Вопреки туману ветра было как раз достаточно, чтобы куттер сохранял способность управляться, и для этого были задействованы все паруса, до последнего фута.

— Я ненадолго спущусь к себе, мистер Дринкуотер.

— Есть, сэр.

Переход из Ярмута получился долгим, и Гриффитс, опасаясь за поведение команды, не оставлял палубы. Но матросы буквально валились с ног, как и сам капитан. На посеревшем морщинистом лице явно читались признаки возвращения хронической лихорадки. Создавалось ощущение, что организм его находится на пределе возможностей. Дринкуотер был рад видеть капитана спускающимся отдохнуть.

Вести об урегулировании в Спитхеде успокоили людей, но приказ идти к Темзе вызвал новый всплеск напряжения. Тем временем пронесся слух, что лорды Адмиралтейства намереваются бросить эскадру Северного моря против мятежников в Норе, а сам Блай был слишком одиозной фигурой, чтобы не породить тревожных спекуляций на эту тему.

Рапорты лотового звучали монотонно, и Дринкуотеру, озабоченному серьезными вещами и личной убежденностью, что мятеж в Норе не обошелся без зловещего участия капитана Сантона, пришлось усилием воли сконцентрироваться на промерах. Куттер уже углубился в эстуарий, и часа через три, с учетом ослабления отлива, должен был показаться буй Набб.

— Глубина четыре.

— Чой-то впереди, сэр! — раздался неожиданный оклик впередсмотрящего.

— Что-там? — Натаниэль поспешил на бак и стал вглядываться в серую мглу.

— Не знаю, сэр? Буй, может?

Если это так, то прокладка Дринкуотера ошибочна напрочь.

— Вот там, сэр, видите?

— Нет… А, заметил!

Почти прямо по курсу, немного правее. Они должны будут пройти от предмета совсем рядом, достаточно близко, чтобы разглядеть.

— Шлюпка, сэр!

Это был баркас с военного корабля — он выплыл из тумана на длину бушприта от «Кестрела». Внутри сидело восемь человек, и Дринкуотер совершенно ясно различил, как чей-то голос произнес: «Еще один чертов бакенщик!». Другой возразил: «Нет, это флотский куттер!».

Оба застигнутые врасплох, суда сближались. Экипаж баркаса налег на весла, их лопасти замелькали так близко от борта «Кестрела», что брызги падали в воду у самой ватерлинии куттера. Матросы удивленно разглядывали парней в шлюпке, которые таращились на них в ответ. Раздался неожиданный вскрик, вспышка и грохот. Пистолетная пуля сорвала шляпу с головы Дринкуотера и проделала аккуратную дырку в гроте. Послышался разочарованный стон, мятежники замахали веслами и вскоре баркас почти растворился в тумане.

— Святые кости! — взревел Дринкуотер, резко развернувшись. Моряки переводили растерянные взоры с него на исчезающую шлюпку. — Грот и лисели к повороту! Руль на ветер! Живо! Пошевеливайтесь, черт побери!

Как быстро не повиновались матросы, это не могло догнать стремительный полет мысли Дринкуотера. Он обнаружил, что в гневе на неповоротливость куттера молотит себя кулаком по бедру.

— Поворачивайся же, корыто! — бормотал он, и тут вдруг ощутил, как палуба под ним зашевелилась, слабо, но достаточно, чтобы равновесие нарушилось, и Натаниэль осознал еще один факт — он посадил «Кестрел» на мель.

Куттер накренился под опасным углом и его штурман места себе не находил от досады. За годы службы на бакенщиках Тринити-Хауза он изучил эстуарий как свои пять пальцев, и это делало просчет совершенно унизительным. Лейтенант Гриффитс не сказал ничего, только устало распорядился обезопасить корабль от поступления воды с началом прилива. Им повезло, что ветер был очень слабым, а центральные пластины втянуты в корпус. Иначе последствия могли оказаться трагическими. Осмотр показал, что «Кестрел» не понес иного ущерба, кроме пробоины в гордости его навигатора.

В каюте Гриффитс глядел на него молча несколько секунд, слушая объяснение случившемуся. Когда на щеках молодого человека выступил румянец, на губах капитана заиграла усталая улыбка.

— Пустое, Натаниэль, пустое. Достаньте-ка бутылку из ящика… Это не более чем ошибка в расчете и последствия ее незначительны. — Гриффитс с очевидным трудом превозмогал утомление. — Одна ошибка не в счет, бах.

Передавая командиру бутылку мадеры, Дринкуотер почувствовал при его словах большое облегчение.

— Но не стоит ли нам преследовать их, сэр? Я думаю, там был Сантона, сэр. Чертовски уверен.

Его грызла совесть не только за посадку куттера на мель, но и за то, что он своевременно не доложил о появлении французского агента, и теперь представился шанс исправить оплошность. Секунду он опасался, что Гриффитс может поинтересоваться, с чего это он так «чертовски уверен». Но лейтенант даже бровью не повел, и пододвинул через стол наполненный бокал. Потом покачал головой.

— Посылать в погоню шлюпку в таком тумане чревато для нас куда большими неприятностями. В подобную погоду вопрос кто преследователь, а кто добыча будет зависеть от того, кто кого раньше заметит. — Капитан сделал паузу, чтобы отхлебнуть глоток густого красного вина. — Самое интересное в том, какого дьявола делал Сантона на флотском баркасе, направляясь с отливом на ост с командой из английских мятежников?