Королевский куттер - [35]

— Что ж, мистер Джессуп, нам придется закончить погрузку в отсутствие артиллериста. Надеюсь, хотя бы к моменту отплытия он осчастливит нас своим появлением?

— Да, сэр, конечно. Я видел его вчера вечером на госпортской стороне. Но Джемми Трэвеллер из тех, кто является в последнюю минуту. У его жены пирожная лавка рядом со стрельбищем. У Джемми забот выше головы — считать гинеи да шиллинги.

— Так вы с ним знакомы?

— Да, сэр, — Джессуп кивнул. — Были вместе на «Эдгаре». С лордом Родни, когда тот задал перцу донам в восьмидесятом.

— В Битве при лунном свете?

— Именно, сэр.

— Помню…

Но воспоминания Натаниэля прервал резкий оклик, раздавшийся на палубе.

— Эй, приятель! Какого черта ты творишь! Человека не бить, а научить надо!

— Что за черт? — Дринкуотер кинулся к трапу.

И взбежал на палубу как раз в тот миг, когда некий тучный господин, кряхтя, перебрался через поручни. Знакомая фигура Эпплби в сердитой позе застыла перед Шортом.

— А, Натаниэль. Меня назначили хирургом на это… это…, - доктор сделал причудливый жест рукой и вздохнул. Потом снова вперил глаза в Шорта. — Кто этот чертов бездельник?

Оскорбление взбесило помощника боцмана. От сдерживаемого гнева на лбу у него вздулись жилы, а дубинка, свисающая с руки, немного подрагивала, выдавая, чего стоило Шорту не сорваться.

— Это Шорт, мистер Эпплби, помощник боцмана и матрос первого класса.

Дринкуотер с первого взгляда ухватил ситуацию, опасную как для дисциплины, так и в отношении мелких враждующих партий, всегда возникающих на переполненном людьми военном корабле.

— Ладно, мистер Шорт, — сказал он. — Если эти парни не научились еще сплеснивать, стоит помнить: чтобы сделать из этих салаг настоящих моряков требуется время.

Натаниэль улыбнулся Шорту, помогая усвоить комплимент, и повернулся к новичкам, которые почуяли в Эпплби возможного союзника.

— Вам, ребята, стоит понять, что обязанности ваши ясны, и нужно исполнять их или нести ответственность за последствия, — тон Дринкуотера был строгим, но не враждебным. — И это может быть куда больнее чем дубинка Шорта или трость мистера Джессупа…

Он оставил фразу недоговоренной в надежде, что они сами домыслят остальное. На лице одного из салаг начало проступать понимание, и Дринкуотер, ухватив Эпплби под руку, увлек его на корму. Чувствовалось, что хирург сопротивляется.

— Мистер Шорт! — крикнул Натаниэль. — Прикажите этим парням доставить пожитки доктора на борт. Немедленно!

Такая заботливость несколько смягчила Эпплби и тот, повинуясь природной своей общительности, соблаговолил обратить внимание на отвлекающие вопросы, которыми засыпал его Дринкуотер:

— Что случилось на «Даймонде»? Как эскадра управляется без нас? Сколько призовых денег получил Ричард Уайт? Как, черт побери, вы оказались здесь — когда Гриффитс назвал фамилию, мне пришла в голову мысль, что это вы, но я и подумать не мог, что вы променяете фрегат на наш маленький кораблик!

Сам не заметив как, Эпплби позволил втащить себя в крошечную каюту и услышал, как его юный друг приказывает принести кофе. Заметив выражение лица доктора, Натаниэль рассмеялся. Эпплби оглядывал его владения.

— Я кое-как помещаюсь, — усмехнулся Дринкуотер, — но джентльмену вашей комплекции тут будет тесновато. Это моя каюта, ваша — напротив.

Он кивнул на дверь, через которую новобранцы заносили пожитки Эпллби. Тот кивнул, и его массивные подбородки покрылись мелкой рябью разочарования.

— Лучше, чем этот клаустрофобический треклятый фрегат, — как-то не слишком убедительно заявил он. — Не все то золото и так далее, — попытался пошутить хирург.

Дринкуотер пожал плечами.

— Вы меня удивляете. Мне казалось, что сэр Сидней — в высшей степени деятельный командир.

— И чертовски эксцентричный тип к тому же. Фрегат — это здорово, но сэр Уильям Чертов Сидней оказался до краев полон идиотскими идеями насчет медицины. Решил, что способен лечить больных лучше меня… задумал превратить меня в цирюльника, меня, кто стал хирургом раньше, чем его взяли мичманком… Уф! Чертовски горячий кофе!

— О, я помню, как вы не любите вмешательства в свои дела, Гарри, — хохотнул Дринкуотер, — как и мы здесь в свои.

С минуту Эпплби мрачно смотрел на друга, обиженный замаскированным выговором. Натаниэль продолжил, и хирург позабыл про раненую гордость.

— Кстати, доктор, припоминаете того раненого парня, которого мы сгрузили на берег в Плимуте?

— Э-э… нет, — Эпплби нахмурился. — Впрочем… Тот француз, да? Вы их привезли целую кучу, если не ошибаюсь, включая женщину?

— Верно, — Дринкуотер замялся.

Но Эпплби не углубился в воспоминания про Ортанс:

— Насколько могу судить по вашему самодовольству, пациент выжил.

— Что? О, да, но для того лишь, чтобы быть заколотым на одной лондонской улочке.

— Эх-хе, вот теперь поймете вы мое отчаяние, когда я выбиваюсь из сил, латая ваши боевые раны, только для того, чтобы дать вам возможность нанизать себя на шпагу.

Они продолжили наслаждаться кофе, но нетрудно было заметить, что Эпплби обещает быть весьма неуживчивым компаньоном.

— Что собой представляет наш капитан? — буркнул хирург.

— Превосходный офицер, Гарри, просто превосходный. Надеюсь, он вам понравится.