Королевский гамбит - [83]

Томмазо задумчиво посмотрел на меня, кивнул головой и последовал за мной. Чтобы не быть замеченными, нам пришлось, проходя лужайки и дорожки, идти вдоль внешних стен замка. Когда мы подошли к саду, я сделала знак рукой, чтобы он замедлил шаг.

Если Ренальдо уже там, мы должны застать его врасплох; если же нет, нам следует подыскать укрытие, откуда мы могли бы наблюдать за архиепископом, не потревожив его молитву.

Высокие деревянные ворота сада были приоткрыты, хотя я и не могла сказать, кто оставил их — архиепископ или же вероятный убийца. У меня сердце билось от волнения, когда я приблизилась к входу, ожидая, что Ренальдо в любой момент нападет на меня сзади. Однако, бегло оглядев сад, я увидела лишь одинокую фигуру, наряженную в белые одежды, которая, насколько я могла судить, отнюдь не походила на труп.

Мы явились вовремя, в конце концов!

Я облегченно вздохнула. Храбрясь перед Томмазо, в душе я боялась найти распростертое на земле безжизненное тело архиепископа с ножом в спине. Но он, однако, сидел на камне спиной к нам в тени деревьев в дальнем уголке сада, склонив голову в капюшоне к сложенным рукам, и казался настолько погруженным в молитвы, что вряд ли бы мог заметить приближение убийцы. Никакого признака присутствия в саду учителя, Ренальдо или кого-либо другого я не обнаружила.

Часы на башне пробили дважды. Было позднее, чем я думала. Скорее всего, заперев меня в усыпальнице, Ренальдо вернулся к графине, чтобы вновь предаться прерванным моим появлением любовным утехам. По моим расчетам, они должны были предпринять попытку покушения на архиепископа за несколько часов до рассвета. Иначе случайный прохожий мог бы поднять тревогу раньше, чем они Успели бы скрыться или придумать правдоподобную причину, по которой они находились в саду. Стоило, однако, немного подождать, и труп епископа обнаружили бы только днем, таким образом, подозрение в убийстве могло пасть на кого угодно.

По-прежнему лежа с Томмазо на земле у ворот, я оглядывала темный сад в надежде найти укромное местечко, где мы смогли бы спрятаться. Но, несмотря на то что маленький анклав был усеян искусно посаженными деревьями и кустами, ни одно из них не было достаточно большим, чтобы укрыть в своей тени двух человек. На уровне земли, во всяком случае. Я обвела взглядом стены сада — они казались вдвое выше меня. Недалеко от того места, где молился священнослужитель, росли два оливковых дерева-близнеца, чьи раскинувшиеся далеко за пределы сада покрытые дерном ветви могли бы послужить отличными сиденьями.

Вдохновленная, я пихнула локтем Томмазо, указав ему на деревья, и поведала свой план. Выслушав, он едва заметно кивнул в знак того, что понял мой замысел. Забравшись на стену с внешней стороны, мы смогли бы спрятаться среди ветвей, получив возможность обозревать весь сад и самим оставаясь невидимыми. В случае опасности можно прийти архиепископу на помощь.

Поправив меч графа под жакетом, я еще раз бросила взгляд на открытую лужайку, чтобы убедиться, что там больше никого нет. Затем мы молча двинулись вдоль стены, окружающей сад, к тому месту, где деревья раскидали свою буйствующую листву. По крайней мере, в этом нам сопутствовала удача. Сад был разбит одним из предыдущих герцогов, что означало, что его стены обтесаны более грубо, чем те, что окружали современные постройки. Так что благодаря имеющимся хорошим зацепкам и опорам для ног нам удалось забраться на деревья. Оказавшись под сенью ветвей, мы осторожно перелезли через стену, стараясь не свалиться вниз. Устроившись поудобнее, я на мгновение закрыла глаза. Тот факт, что с архиепископом пока ничего не случилось, принес мне облегчение. Но как только тревога отступила, мое тело напомнило об испытаниях, перенесенных этой ночью.

Часть живота, задетая ножом Ренальдо, теперь горела, словно прижженная раскаленной головней. Руки, которыми я колотила в двери усыпальницы, распухли и начали болеть, а ушибленный висок содрогался, как кузнечная наковальня от ударов молота. Кроме того, я была измождена событиями прошедшего дня, а в особенности последнего ужасного часа. Даже находясь здесь, на нашем неудобном насесте, я боролась с искушением прислонить голову к ветке и немного вздремнуть. Судя по ежесекундным зевкам Томмазо, его одолевала та же сонливость.

Сделав над собой усилие, я заставила себя смотреть вниз. Весь сад был как на ладони. Даже в темноте он не утратил своей искусно созданной дикой прелести. Архиепископ сидел достаточно близко, чтобы я могла рассмотреть лежащую у него на коленях книгу в вельветовой обложке, но лицо его было скрыто капюшоном. Я изумилась, как человек его возраста мог оставаться столь долгое время в саду, невзирая на ночной холод.

Я наклонилась поближе и задумчиво нахмурилась. Он показался мне более крепкого телосложения, чем тот хрупкий человек, которого я повстречала в компании Леонардо и видела еще пару раз после этого. Возможно, дело было в недостатке света или в слишком большом количестве одежды.

Или в том, что это был не архиепископ!

Мои подозрения укрепились при мысли, что я, возможно, неправильно поняла идею учителя о королевском гамбите, который он собирался разыграть сегодня ночью.