Королевский гамбит - [82]

— Что ты имел в виду, когда сказал, что мы должны спасти архиепископа? — отдуваясь, спросил он, освещая путь поднятым факелом. — И прежде всего ты должен поведать мне, как же ты попал в гробницу.

Задыхаясь, я рассказала ему о событиях последних нескольких дней, в том числе и о том, как оказалась в гробнице семейства Сфорца. Когда я замолкла, он покачал головой.

— Не беспокойся, Дино, я проведу эту ночь с тобой. Мы спасем архиепископа, а также и учителя.

Я благодарно взглянула на него, ибо даже с мечом графа мне вряд ли бы удалось одолеть Ренальдо одной, если бы учитель был не в состоянии защитить себя. Мне захотелось перевести Дух, и поэтому я замедлила шаг. Когда я смогла говорить, не задыхаясь, то спросила его:

— А ты? Как ты очутился на кладбище, ведь мы же думали, что ты вернулся домой?

Томмазо повесил голову, и при свете факела я увидела, как его щеки залил румянец, но на сей раз не от физических усилий. Он долго молчал, и я испугалась, что он так ничего и не скажет о своем исчезновении. Наконец, он глубоко вздохнул.

— После нашей драки я подумал, что все будут избегать меня, будут смеяться надо мной, — с несчастным видом начал он. — Я думал, что оказался плохим учеником и что мне лучше отправиться домой. Улучив момент, когда внимание стражи что-то отвлекло, я перелез через стены замка. Но оказавшись на дороге, ведущей к моей родной деревне, я сразу понял, что совершил страшную ошибку.

Томмазо замолчал, и я увидела, как по его щеке скатилась слеза.

— Мой батюшка продал свою лошадь, чтобы заплатить за учебу. Я знал, что он, если я вернусь с позором, откажется от меня. Я уповал лишь на то, что, если я попрошу, учитель возьмет меня обратно. Однако, когда на следующее утро я попытался пройти обратно через ворота, стража не пустила меня.

Он пожал плечами.

— Они говорили, что Моро, возможно, отменит свое распоряжение через день-другой и что мне следует подождать. Идти мне было некуда, поэтому ночью я спал в часовне на кладбище, а днем слонялся по рынку.

— Стоило тебе известить Леонардо, и он бы добился того, чтобы стража пропустила тебя.

Томмазо яростно встряхнул головой и произнес:

— Он мог не принять моего письма, и тогда — все пропало. Нужно было поговорить с ним лично. Вот почему я проводил ночи в часовне.

Мы добрались уже почти до самых ворот. Несмотря на тревогу за епископа, я не могла справиться с любопытством.

— А как же ты нашел меня? — осведомилась я. — Откуда ты узнал, что некто заперт в гробнице?

— Я видел человека на кладбище после того, как сумерки опустились на землю. Это, должно быть, был Ренальдо, о котором ты упоминал, но побоялся идти за ним, вдруг это разбойник, — сознался он, стыдливо потупив взор в землю.

Я понимающе кивнула головой. Разбойники, прячась, как известно, возле столбовых дорог, внезапно нападали на мирных путников и убивали их всего из-за нескольких монет. Порой даже паломники, странствующие большими группами, становились жертвами их нападений. Окрестности Милана были более-менее свободны от них, но кто знает.

Бросив благодарный взгляд в ответ на мой кивок, он продолжил:

— Но позже, когда я не мог уснуть, предаваясь думам о своей судьбе, мне послышалось, что кто-то кричит. Я вышел наружу, и мне показалось, что зов о помощи доносится с кладбища.

Он замолчал и выпятил грудь.

— Я, разумеется, не боюсь привидений и поэтому, пройдя на кладбище, огляделся по сторонам. Чем ближе я подходил к гробнице семейства герцога, тем сильнее становился крик… Так я и отыскал тебя. Только странно, что я вообще услышал тебя — из склепа же ничего не слышно.

— Слуховое устройство! — воскликнула я и рассказала ему об изобретении Леонардо, по-прежнему находившееся внутри гробницы. — Не будь его, ты бы не услышал моих криков, — дрожащим голосом завершила я.

К счастью, у меня не было времени подумать, что произошло бы со мной, если бы меня не нашли, ибо два стражника преградили нам путь. Один из них, знакомый мне по прошлым вылазкам, с минуту разглядывал меня при свете факела, а затем недовольно покачал головой.

— Опять он, ученик великого Леонардо, — сказал он другому стражнику, который, силясь произвести устрашающее впечатление, казался просто уставшим. — Похоже, придворный инженер герцога трудится днем и ночью, по крайней мере, его ученики.

— Пожалуй, ему следует изготовить для них специальные ворота, — ответил второй стражник и, прежде чем я успела что-либо сказать, махнул рукой, чтобы мы проходили. Ворота тут же захлопнулись за нами, и мы остались одни в темноте.

— Может, попросим их помочь? — спросил Томмазо, оглядываясь на ворота. — Если архиепископ и учитель в опасности, нам понадобится тот, кто сумеет защитить их.

— Я только напрасно потеряю время, убеждая их в существовании угрозы, — моментально ответила я. — Кроме того, у учителя есть план, я уверен. Спугнув без его разрешения Ренальдо, мы никогда не докажем того, что посол и графиня собирались совершить убийство.

Я вытащила из-под жакета меч графа, с удовлетворением заметив, как он блеснул при лунном свете.

— Пошли в сад охранять архиепископа. Потребуется, ты сбегаешь за стражей потом.