Королевский гамбит - [3]

— Быстро, Дино, осмотри парк и не мешкай! — велел он, посылая еще двух юношей, Паоло и Давида, с тем же поручением в замок.

Я сначала осмотрел то, что мне первое попалось на глаза — пиршественный шатер и отхожее место, — но безрезультатно. Наконец, я решил, хоть ворота и были на запоре, попытать удачи в саду. Не будь приказания учителя, я бы, однако, никогда не осмелился заглянуть туда, куда позволялось входить только знати.

Обнесенный стеной сад находился неподалеку от шахматного поля, и до меня доносились возгласы зрителей, нетерпеливо ожидающих продолжения игры. Впрочем, внутри царила на удивление уединенная атмосфера. Возможно, благодаря толщине сырых каменных стен или легкому ветерку, дующему среди искривленных стволов олив и пальм. Пахло распускающимися розами и лилиями, их теплый аромат действовал гораздо сильней, чем резкие запахи за стенами. И, разумеется, тихое журчание воды, тонкой струйкой текущей подлинному, каменному низкому желобу, заполненному розовыми и желтыми лилиями, лишь подчеркивало окружающее спокойствие и приглушало доносящиеся извне звуки.

Вряд ли стоит поэтому удивляться тому, что сад был прекрасным местом как для уединения, так и для убийства. А то, что это было убийство, сомнений не было, ведь, как я уже упоминал, у несчастного между плечом и шеей торчал нож. Более того, удар был нанесен с такой силой, что пробил парчовую мантию, накинутую поверх жилета и ризы.

— Кровь Христова! — пробормотал я, прибегая к одному из самых сильных ругательств, заимствованных мною у моих товарищей. Я машинально, скорее отгоняя злые силы, чем прося защиты у Бога, осенил себя крестным знамением. Приободрившись, я подошел ближе и встал, намереваясь опознать убитого, коленями на сырую траву.

Это был, судя по одеянию, тот, кого я искал — пропавший белый епископ. Взятая на время митра — высокая остроконечная шапка, традиционный головной убор высшего духовенства, — лежала рядом с ним; она, верно, слетела с его головы, когда убийца ударил его. Тут же валялся длинный, почти с него размером, деревянный крест. Огромная лужа крови и неестественное спокойствие свидетельствовали о том, что он уже давно не нуждается в помощи придворного лекаря. Поэтому я принялся обдумывать следующий шаг.

Возможно, вы полагаете, что раз я так спокойно обо всем сейчас рассуждаю, натыкаться на зарезанных придворных для меня обычное дело? Вовсе нет. До сих пор мне, в моей относительно короткой жизни, пришлось иметь дело только с несколькими покойниками из числа родственников и соседей, причем никто из них не отправлялся в мир иной с чужой помощью. Встреча с жертвой насилия стала настоящим потрясением. Мне удалось справиться с малодушным страхом и не бежать отсюда сломя голову, только потому, что я заставил себя взглянуть на эту картину с точки зрения художника. Теперь, когда первое потрясение миновало, я лишь думал о том, как бы быстрее сообщить о случившемся учителю.

Я поднялся с мокрой травы на трясущихся ногах; мои темно-синие штаны на коленях промокли насквозь. Только тут мне пришло в голову, что тот, кто совершил это злодеяние, вероятно, по-прежнему находится где-то поблизости и наблюдает за мной из какого-нибудь темного уголка сада. Моя жизнь, возможно, в опасности!

Спокойная атмосфера сада неожиданно приобрела угрожающий оттенок. Тихое журчание воды превратилось в зловещие, принадлежащие неизвестно кому голоса, а нежный аромат цветов — в безвкусное прикрытие отвратительной, исходившей от трупа вони. Жужжание насекомых, летавших вокруг мертвеца, заглушало шелест ветерка, и в прохладной тени, казалось, затаился беспощадный, тайный враг.

Часто оглядываясь назад, я выбрался целым и невредимым из сада и, поспешно затворяя ворота, взмолился о том, чтобы не возвращаться обратно. Не желая, чтобы кто-нибудь случайно открыл тайну сада, я, задержавшись, защемил задвижку палкой, а затем, довольный тем, что выиграл еще несколько минут, бросился на поиски учителя.

Тот ходил взад и вперед вдоль травяного поля; такое же нетерпение проявляли зрители и участники игры. Увидев, что я возвращаюсь один, он поспешил мне навстречу.

— Дино, — крикнул он, — да что такое с тобой и остальными? Одно-единственное поручение уже столько времени не способны выполнить? Мы не можем начать без епископа. Где граф, двоюродный брат его величества?

Так убитый — двоюродный брат Моро?

Я почувствовал, как бледнею. Мне, связанному с убийством лишь тем, что я на свою беду нашел мертвеца, было не по себе. Ведь я знал о склонности знатных лиц возлагать вину на тех, кто приносил недобрую новость. А герцогу доставляло особое удовольствие карать за малые проступки. Будучи всего лишь свидетелем, я мог, тем не менее, жестоко поплатиться за то, что оказался первым, кто узнал о жестоком убийстве его родственника.

Учитель, должно быть, о чем-то догадался по моему расстроенному лицу, ибо он, остановившись предо мною, уже более спокойно спросил меня:

— Скажи, мальчик мой, что тебе известно о судьбе графа?

— Мертв, — прошептал я, — убит.

Другой бы на его месте стал бы трясти меня, требовать объяснений, но только не Леонардо. Он задумчиво потер подбородок большим и указательным пальцами, а потом, выдав свое удивление лишь легким поднятием брови, жестом подозвал к себе Константина, старшего подмастерья.