Королевский фаворит - [64]

В его интересах было воспользоваться этим, так как его задача еще не была выполнена, а всякое насилие созвало бы вокруг дворца свидетелей, которые были бы тут совершенно лишними.

Он вынул из ножен шпагу и сделал шаг к солдатам, которые сейчас же попятились.

— Кто вас привел сюда? — спросил он.

— Я, граф, — жалобно отвечал Антунец, — но я думал, что действую согласно желанию вашего сиятельства, и только исполнил приказание моего начальника, капитана Асканио Макароне.

— Вы будете наказаны, — продолжал Васконселлос, отрывистым и резким голосом, каким обыкновенно говорил Кастельмелор. — Ваш капитан будет выгнан. Чтобы впредь все оказывали должное уважение жилищу королевы и французскому знамени, развивающемуся над этим дворцом… Ступайте!

Все поспешили повиноваться.

— Стойте! — произнес Васконселлос, передумав. — Среди вас есть человек без мундира королевского патруля, кто он?

Он указал на Виллиама.

— Это один англичанин, — отвечал Антунец.

— Зачем он здесь?

Антунец колебался одно мгновение.

— Это, — прошептал он наконец, — секретарь милорда-посланника.

— Ваше высочество, — сказал Васконселлос, оборачиваясь к инфанту, — вы видите, что я был прав, сказав, что это подлое нападение не было делом вашего брата… Идите, — прибавил он, обращаясь к Антунецу. — А вы, сеньор англичанин, останьтесь.

Несмотря на это приказание, сэр Виллиам хотел уйти, но солдаты, по знаку мнимого Кастельмелора, схватили его и силой притащили на средину комнаты, после чего все удалились.

Королева и инфант были молчаливыми зрителями всего происшедшего. Королева восхищалась Васконселлосом и не старалась отдать себе отчета в причине его могущества; она была ему благодарна от всей души.

Инфант, напротив того, униженный пассивной ролью, которую ему пришлось играть, и раздраженный превосходством своего соперника, чувствовал сильную досаду. Он спрашивал себя, что могло соединять Васконселлоса с королевским патрулем, и каким образом этот человек мог узнать о нападении и отразить его, так сказать, единственно силою своей воли, будучи никем в государстве.

В то время как он думал таким образом, приготовлялась другая сцена, которая должна была довести его удивление до высшей степени.

Васконселлос, вместо того, чтобы подойти к королеве, остался посреди комнаты напротив сэра Виллиама, который стоял, завернувшись в плащ. Когда Васконселлос услышал, что тяжелые входные двери захлопнулись за ушедшими, он поднял руку и сорвал плащ, закрывавший лицо англичанина.

— Ваше высочество, — сказал он инфанту, — что прикажете вы сделать с этим изменником, изгнанным из государства королевским указом и самовольно возвратившимся?

— Я не знаю этого человека, — сказал инфант.

Но когда Васконселлос подвел Виллиама к лампе, принц вскричал с удивлением:

— Антуан Конти-Винтимиль!

Королева с удивлением и любопытством подняла взгляд на бывшего фаворита, о могуществе и дерзости которого она много слышала. Обе сестры де Соль, стоявшие сзади своей повелительницы, также вытянули головы вперед.

— Антуан Конти-Винтимиль, — повторил Васконселлос с горечью, — человек, который первый поставил Португалию на роковой путь, ведущий к пропасти; демон, стоявший некогда у трона нашего повелителя, подлый отравитель, развративший ум и сердце своего короля, нравственный убийца его величества короля Альфонса, вашего брата и государя.

— Как осмеливаешься ты говорить мне это, — возразил Конти, поднимая голову. — Ты, Кастельмелор, мой наследник! Ты, подражающий мне и превзошедший меня!

— Вглядитесь получше, сеньор Конти, — отвечал младший Суза, — я не Кастельмелор…

— Возможно ли это! — перебил Конти, оглядываясь вокруг себя, как бы ища своих отсутствующих сообщников.

— Я тот, — продолжал Васконселлос, — кто в дни вашего могущества ударил вас по лицу среди ваших подлых телохранителей, я тот, кто возмутил народ, чтобы изгнать вас из Лиссабона…

— Васконселлос! — прошептал Конти, опуская голову.

— Да, Васконселлос, который сказал вам: мы увидимся, сеньор Конти.

Бывший фаворит сделал шаг назад и бросился к ногам инфанта, который отступил с отвращением. Тогда Конти, обезумев от ужаса, на коленях дополз до Изабеллы.

— Сжальтесь, пощадите! — прошептал он.

— Пощадите его, сеньор, — сказала королева.

Сестры в свою очередь сложили руки и взглядом умоляли Васконселлоса.

— Встань! — сказал последний. — Я забыл о тебе, и чтобы вспомнить, надо было не меньше, как опасность для королевы… Не жалей, что принял меня за Кастельмелора. Без этой ошибки ты дорого заплатил бы мне за твою дерзкую попытку, смотри!

Он толкнул Конти к окну. В окне видны были при лунном свете тридцать вооруженных людей, спрятанных за одним из дворцовых флигелей.

Инфант, в свою очередь, подошел к окну и увидел вооруженных людей; досада его увеличилась.

— Ступай, лакей англичанина, — продолжал Васконселлос, — возвращайся к своему господину. Скажи, чтобы он продолжал втихую свои подлые интриги, пока не настанет час расплаты… Но горе ему, если он опять коснется королевы!

Васконселлос указал на дверь. Конти поспешными шагами пересек залу и скрылся.

— Благодарю вас, сеньор, — сказала королева растроганно. — Сам Бог послал мне вас.