Королевская постель - [2]

– Похоже, что наш добрый друг Марш прав, – сказал господин Джордан. – И поскольку Уорик более чем в тридцати милях отсюда, можно надеяться, что у нас не будет никакого кровопролития. И я всем вам желаю мирной, спокойной ночи.

Уход уважаемого пожилого учителя послужил сигналом, и остальные посетители тоже стали подниматься со своих стульев и скамеек. В аббатстве зазвонил колокол, приглашающий ко сну монахов-августинцев, солнце опустилось за стены замка, а многим клиентам Марша предстояло начать новый трудовой день с первыми петухами, независимо от того, подвергнется город нападению или нет. Желая хозяину спокойной ночи, мужчины покидали таверну по двое или небольшими группами и направлялись по темнеющим улицам к своим домам, где их в тревоге ожидали жены.

Джод закрыл дверь опустевшей таверны и собрал оставшиеся на столах грязные кружки. Танзи, зевая, зажгла свечу, собираясь наверх, в свою комнату. Роберт Марш сидел, облокотившись на пивную бочку, стараясь скрыть от дочери свою усталость, однако, взглянув на него, Танзи мгновенно забыла о том, что сама едва держится на ногах, и ее сердце наполнилось тревогой за отца и сочувствия к нему.

– Джод, принеси своему хозяину подогретого вина, – крикнула она и поставила свечу на стол, возле которого сидел Марш. – Опять сердце?

– Или жара, – пожал он плечами, стараясь все обратить в шутку.

– Ничего удивительного после такого количества пива! Ты весь в поту, – сказала Танзи, открывая окно и впуская свежий воздух. – Как ужасно от них пахнет!

– Так пахнет честный тяжелый труд, – напомнил он ей. – Но все-таки мне не хотелось бы, чтобы ты здесь прислуживала.

– Мне нравится такая работа, потому что при этом я помогаю тебе. К тому же, я обслуживаю их только тогда, когда Дилли уходит домой к родителям.

Однако они оба прекрасно знали, что Танзи приходится много работать не из-за отлучек молоденькой служанки, а из-за гордыни и лени ее мачехи. До тех пор, пока в таверне есть две незамужние девушки, пусть они и подносят выпивку неотесанным лестерским мужикам, думала миссис Роза Марш, совершая свои увеселительные прогулки по городу. Это обстоятельство играло весьма заметную роль в жизни семьи Маршей, но ни отец, ни дочь никогда не говорили об этом. Они просто очень дорожили теми часами, когда Розы не было дома.

Когда Джод подал Ричарду горячее вино и вышел во двор, чтобы запереть ворота, Танзи взяла стул и подсела поближе к отцу.

– Тебя действительно не пугают все эти разговоры о том, что снова может начаться война? – спросила она, видя, что лицо его вновь порозовело.

– Не о чем волноваться, – успокоил он дочь, устраиваясь поудобнее возле стола. – Права этого Тюдора на трон весят не больше, чем пух. Конечно, он потомок Эдуарда Третьего, его сына Джона и гувернантки Кэтрин, а Джон был только третьим сыном Эдуарда Третьего.

– Эта Кэтрин – невестка поэта Чосера, да? Ты помнишь, мама часто повторяла его стихи про кентерберийских пилигримов?

– Да, конечно, я помню. – Роберт Марш вздохнул и продолжил свой рассказ:

– Джон, герцог Ланкастер, женился на ней, когда у них уже были дети. Среди их потомков – Маргарита Бофор, которая и вышла замуж за одного из этих Тюдоров.

– А сами Тюдоры?

– Оуэн Тюдор был назначен домоправителем вдовы Генриха Пятого, вдовствующей королевы Екатерины Валуа, и имел наглость жениться на ней.

– Но все говорят, что они очень любили друг друга, – вздохнула Танзи.

– Может быть, так оно и было, но для нас важно не это, а то, что они женили своего старшего сына, Эдуарда, на Маргарите Бофор. Поэтому нынешний Генрих Тюдор,[2] вероломный претендент на трон, приходится им внуком.

– В нем течет не только уэльская кровь, но и французская, королевская.

– И он очень рассчетливо выбрал именно тот момент, когда король вдовствует и совсем недавно похоронил своего юного сына. Когда нет прямого наследника.

Танзи жевала медовый пирог и отвечала отцу очень неуверенно, ибо ей было прекрасно известно, что он не потерпит никакой критики в адрес короля.

– Говорят, что смерть сына короля – это Божья кара за несчастных принцев, которых заточили в Тауэр. Пратт, разносчик, который часто бывает в Лондоне, клянется, что детей убили. Их теперь никто не видит…

– Разносчик не только разносит товары, но и сплетни. Апартаменты в Тауэре такая же королевская резиденция, как и другие. И какой прок королю убивать детей своего собственного брата после того, как их объявили внебрачными, и он стал наследником Престола?

– Наверное, никакого. Хотя, может быть, без этих детей он может чувствовать себя в большей безопасности, – сказала Танзи, на которую рассказ разносчика произвел очень сильное впечатление. – И ты считаешь, что люди любят его достаточно сильно, чтобы защищать, как это делаешь ты?

– Конечно, они будут его защищать. Ведь они видят, как он уверенно правит страной после всех этих гражданских войн между Розами.[3] На границах спокойно, с Шотландией заключено перемирие, мы торгуем с разными странами. Да что говорить! Даже наши законы теперь написаны по-английски вместо этой старой ученой латыни, так что самый последний браконьер может понять, за что его судят. А еще и эта новая идея, чтобы купцы могли надежно посылать друг другу письма из города в город. Наверное, с помощью этой почты наш мэр и узнал о продвижении Генриха Тюдора.