Королевская кобра - [62]

– Тебе нельзя до вечера, – внушала ей старшая жена, кажется, она стала Майе кем-то вроде матери. – Ты же не хочешь, чтобы наш муж заболел?

Майя помотала головой, но при этом не сводила с меня голодных глаз. Я бы нашла способ с ней поделиться, но все было яде, как и я сама.

– Ну что же, надо очистить руки для мехенди, – сказала подруга Ману, когда сладости ровными рядами выстроились на подносах. Она поднялась и отправилась к себе, подтверждая, что я все правильно рассчитала.

Она прошла совсем рядом и собрала в горсть все что лежало на подносе. Но и я не зевала – немного выдвинула ногу, и женщина споткнулась. Чтобы устоять, она оперлась мне на плечо, но тут же отстранилась и заговорщицки подмигнула.

– Что случилось? Ты ее коснулась? – раздались обеспокоенные возгласы. – Обязательно вымой руки, – напутствовала женщину старшая жена.

– Конечно, – обернулась она и пошла дальше, с хрустом разгрызая отравленные орехи.

Теперь мне осталось только ждать и наблюдать. Получилось просто замечательно – никто не заметил, что плутовка ела, но все видели, что она коснулась меня. Яд сильный, и уже к вечеру она почувствует себя плохо. А пока пусть веселится и думает, что всех провела.

Я улыбнулась своим мыслям и устроилась поудобнее – впереди нанесение мехенди. Мастерицы уже пришли, и женщины шумно выбирали рисунки.

Под терпкий запах хны они наперебой посвящали маленькую Майю в тайны супружеских отношений. Девочка слушала приоткрыв рот, я же тем временем внимательно наблюдала за подругой Ману. Видимо, яд уже начал действовать: она судорожно сглатывала и взглядом искала воду – все это было мне знакомо, только в более щадящем варианте, так же, как и мгновенная смена жара ознобом. Об этом говорили ее красные щеки, которые, спустя один удар сердца, теряли все краски. Женщина прикасалась дрожащими пальцами ко лбу, потом к украшенной золотом шее. Наверняка, у нее сейчас горит горло и жжет в животе. Вода бы могла помочь, но в пост никто не позволит ей пить, а значит яд подействует еще быстрее. Не удивлюсь, если еще до наступления вечера все будет кончено.

– Видья, что с тобой? – старшая жена наконец-то заметила ее нездоровье. – Плохо себя чувствуешь из-за голода? – сквозь сочувствие, в ее голосе явно пробивалось удовольствие. Очевидно, старшая считала, что Видья должна платить за то, что две ночи провела с господином. В то время, как остальные томятся в одиночестве и молятся.

Я же подумала: «Как удивительно. Я столько времени прожила в этом доме, но узнала имя подруги Ману только перед ее смертью. Сколького я еще не знаю в этом доме?»

– Ничего-ничего, потерпи, – старшая по-матерински погадила Видью по голове. – До вечера уже недолго осталось. Это же не первый твой пост.

– Да-да. Все в порядке, – Видья говорила с трудом. Я вспомнила детство и сама чувствовала, как слова царапают пересохшее горло.

Удивительно, но когда все собрались на молитву, Видья тоже нашла в себе силы отправиться в храм, я же должна их сопровождать. Теперь я не была жрицей и могла не скрывать лицо. Так же поступили и наложницы – в отличие от жен, больше напоминающих кокон шелкопряда, чем женщин – они сверкали красотой и украшениями.

Теперь уже зная, насколько храмы далеки от истинного служения своему покровителю, я не испытывала ни малейшего желания туда входить, поэтому осталась на улице дожидаться, пока женщины совершат все обряды – в храме им и без меня ничего не грозит, а уж за себя-то я постоять смогу.

Я стояла поодаль и наблюдала за пестрой толпой, что обвязывала священное дерево красными нитями, молилась старому, узловатому стволу, и думала, что у них за мужья? Для кого они просят здоровья и долголетия, сами отказываясь от еды и воды? Похожи ли они на господина Марвари? Так же ли ради приданого берут в жены маленьких девочек? Засматриваются на то, что им не принадлежит, и не обращают внимания на жен, которым перед священным огнем клялись в верности? А те, что сейчас смиренно молятся с укрытыми от посторонних взглядов лицами, так же, под покровом ночи тайно встречаются с другими? Так в чем же смысл брака?

На этот вопрос я ответить не могла и продолжала наблюдать, когда за спиной раздался тихий голос:

– Нейса.

Несмотря на то, что втайне от себя я этого ждала, все же вздрогнула. Не оборачиваясь, отошла, словно устала быть на одном месте. Предчувствие не обмануло – Реянш стоял рядом и внимательно смотрел вглубь храма, словно высматривая невесту или сестру. Он не поворачивался ко мне, а я не старалась задерживать взгляд на нем, хоть сейчас больше всего хотелось повиснуть у него на шее и никогда не больше не отпускать. Брат возмужал, сейчас это был уже не юноша, а молодой мужчина. Между широких бровей залегли две тонкие морщинки, придавшие родному лицу суровый и сосредоточенный вид. Только взгляд остался таким же добрым, как у того Реянша, что спас меня после укуса змеи и напоил водой.

– Вы спаслись, – только невероятным усилием воли я сдерживала ликование. – Как вы сбежали? Как Малати? Что дальше?

При упоминании подруги, складки между бровями залегли глубже.

– Слишком много вопросов, сестренка. Ты сама как? Тебя не обижают?