Королевская книга Страны Оз - [14]
— Ой, не надо засыпать, пожалуйста! — взмолилась Дороти, тряся его изо всех сил. — Давайте убежим отсюда!
— Вот уже пятьсот лет, как я пытаюсь отсюда убежать, — грустно ответил рыцарь. — Каждый раз я засыпаю, не успев добраться до ворот, и они приносят меня обратно. Они ведь любят меня — по-своему, конечно, по-копушьи.
— А вы не можете всё время петь? — встревожился Трусливый Лев. Ему вовсе не улыбалось провести в копушьем царстве пятьсот лет, ему уже всё здесь смертельно надоело.
— Давайте мы все трое будем петь, — предложила Дороти. — Не заснём же мы одновременно.
— Я-то не силён в пении, — рыкнул Лев, — и со слухом у меня слабовато, но пожалуйста, я готов.
— Вы доблестный Лев, и я горжусь вами, — одобрил сэр Кофус и похлопал Льва по спине. — Вы вполне достойны рыцарского звания.
Лев вздрогнул, потому что железный кулак сэра Кофуса ударил его довольно чувствительно, но, поскольку ясно было, что рыцарь это сделал с добрыми намерениями, он стерпел.
— Значит, я теперь рыцарь-лев, — прошептал он на ушко Дороти.
Сэр Кофус привёл в порядок свои доспехи и протянул Дороти железную кочергу.
— Этим вы будете нас будить, — объяснил он. — А теперь, леди Дороти, если вы готовы, мы выступим в поход на поиски достопочтенного сэра Страшилы. Споём же, друзья! И пойте погромче, ибо от пения зависит наша свобода. Три, четыре!
Глава шестая. Хорошая песня — подмога в дороге
Набрав в грудь побольше воздуха, Дороти, Трусливый Лев и сэр Кофус бросилась вон из зала, распевая во всё горло.
— тоненько, но очень громко выводила Дороти.
— вопил сэр Кофус.
— рычал Трусливый Лев.
Потрясённые этими ужасными звуками, копуши бросились врассыпную. Трое друзей мгновенно выбежали из замка и, продолжая петь, Пересекли унылый двор. Дороти снова и снова уверяла всех, что мячик ни за что не утонет в речке, сэр Кофус без передышки тянул свою старинную балладу о рыцарских подвигах, а Лев продолжал сочинять на ходу — учитывая, что раньше он никогда не пробовал сочинять песни, получалось у него совсем не так уж плохо:
Всё шло хорошо, пока друзья не налетели на группу копуш, играющих в крокет. Они так медленно поднимали биты, что загипнотизированная этим зрелищем Дороти невольно остановилась и стала глядеть на них.
— Не останавливайся! Пой! — проревел Лев.
Дороти закрыла глаза и запела как можно громче,
но, увы! — она споткнулась о крокетные воротца, полетела на землю и еле встала, так что петь уже не могла. Как только она замолчала, убегающие копуши остановились, а как только они остановились, Дороти начала зевать. Распевающий сэр Кофус схватил её за руку, а Лев заревел так громко и отчаянно, что копуши заткнули уши и стали отступать.
— Жил на свете рыцарь храбрый… Побежали по-ос-корей! — торопил сэр Кофус, оттаскивая Дороти подальше, и скоро она снова запела про мячик. Но петь на бегу не так просто, как кажется тому, кто не пробовал. А бежать сквозь толпу копуш ещё труднее — это всё равно что бежать по грудь в воде (это вы пробовали?). Да ещё непреодолимая зевота!
— Наша До… уа-а-ау!.. Долли… Уа-а-а-а-у! Нет, я не могу! Громко пла-а-а-у…
Бедная Дороти задыхалась и спотыкалась, а Лев пыхтел, как паровоз. Копуши слегка оправились от испуга и следовали за ними на безопасном расстоянии. До городских ворот оставалось совсем немного, но Дороти казалось, что она не сможет сделать ни шагу.
У ворот толпой стояли копуши. Друзья понимали, что, если не удастся распугать неприятеля пением, они просто позорно заснут, и их отнесут назад в замок.
— Приготовились! — задыхаясь, проговорил сэр Кофус. — И помните о своём друге Страшиле!
Они встрепенулись, глубоко вздохнули и из последних сил запели. Но один из копуш оказался очень хитрым: он заткнул себе уши ватой. Этот хитрец приблизился к беглецам, толкая перед собой тележку с мороженым.
— На-ка вот, — сказал он Дороти, и, прежде чем девочка успела опомниться, у неё в руках оказалась вафельная трубочка.
— Ой, это же это… как его… клубничное… — пролепетала Дороти и с глубоким вздохом удовольствия откусила большой кусок, розовый и восхитительно холодный. А у неё так пересохло в горле! Она собралась откусить ещё, чтобы хорошенько распробовать, зевнула и рухнула на каменную мостовую.
— Дороти! — простонал сэр Кофус.
Перестав петь, он наклонился над девочкой. Бедный Лев отчаянно взревел и забегал вокруг друзей, пытаясь петь задыхающимся голосом. Копуши понимающе переглянулись, и главный осторожно стал подходить, держа наготове длинную и крепкую верёвку. Трусливый Лев удвоил усилия. Потом, видя, что сэр Кофус вот-вот свалится, он прыгнул на него изо всех сил. Рыцарь с грохотом — ведь он был в железных доспехах — свалился на мостовую.
— А ну пой, кому говорю! — рявкнул Лев, свирепо глядя на него. Падение, да ещё такое громкое, разбудило сэра Кофуса, но встать у него не было сил. Сидя на жёстких камнях и с упрёком глядя на Льва, он затянул балладу, но вполголоса и без выражения. У Льва сердце готово было разорваться от усталости и страха, но он сделал последнее усилие и, не переставая рычать свою песню, набросился на главного копушу, вырвал у него верёвку и вернулся к друзьям раньше, чем тот, поражённый, успел зевнуть.
