Королева пустыни - [3]

Что за эволюция превратила наследницу кембрийских овцеводов в самую влиятельную фигуру на Ближнем Востоке? Гертруда была англичанкой из англичанок – то есть принадлежала к породе, выращенной на грозовых перевалах Йоркшира. Эти северные фермеры проявили свой особый характер еще в одиннадцатом веке, когда отказались, единственные, покориться Вильгельму Завоевателю. Крепкие физически и умственно, они немногословны, их речь груба и пряма.

Прапрадедом Гертруды Белл был карлайльский кузнец, а ее прадед создал первые в Джарроу химзавод и чугунолитейное производство. Ее знаменитый и влиятельный дед сэр Айзек Лотиан Белл, родившийся в тысяча восемьсот шестнадцатом году, был химиком-металлургом и, вероятно, наиболее передовым промышленником страны. Выдавая широкий ассортимент сортов стали, он производил примерно треть потребляемого в Британии металла и во многом обеспечивал строительство мостов и железных дорог в быстро развивающейся империи. Он стал членом Королевского общества – самого выдающегося научного института Британии. Получив сперва инженерное образование, он после учился в Эдинбургском университете, в парижской Сорбонне, потом в Дании и на юге Франции. Автор «Химических феноменов при выплавке железа», он считался «верховным жрецом британской металлургии» и был первым, кто оценил значение фосфорных удобрений как побочного продукта при выплавке стали. Известный как «сэр Айзек» или, более фамильярно, «Лотиан», он в 1854-м был избран лорд-мэром Ньюкасла-на-Тайне, потом стал членом либеральной фракции парламента от Хартпула и верховным шерифом графства Дерхем. Он был современником и другом Чарльза Дарвина, Томаса Гексли, Уильяма Морриса и Джона Раскина – людей, с именами которых связаны выдающиеся успехи в теории эволюции, естественных науках, искусстве, архитектуре и социальном прогрессе. Лотиан был президентом или вице-президентом восьми национальных инженерных и химических институтов, из которых несколько основал сам. Еще он был директором Северо-Восточной железной дороги.

Братья Белл (кроме Лотиана, это еще Джон и Том) владели угольными копями, каменоломнями и железными рудниками, фабриками и литейными заводами, чьи печи, горящие круглые сутки, постоянно озаряли ночное небо. Компания старшего брата и ее филиалы давали работу сорока семи тысячам человек и хвалились, что могут сделать все на свете «от иголки до корабля». Помимо первого сталелитейного завода в Ньюкасле и второго в Порт-Кларенсе в Миддлсборо, старший брат основал первый в стране завод по производству алюминия – раньше этот металл был дороже золота. На открытие завода его провезли в карете по улицам Ньюкасла в алюминиевой шляпе, которую он бросил в толпу. Лотиан стал первым в Британии металлургом, установившим у себя машину для изготовления стальных тросов.

Лотиан написал несколько научных книг, но наиболее замечательной из них был полный логический анализ конкурентных перспектив Британии на мировом рынке производства стали. Он делал серьезные инвестиции в исследование процесса изготовления стали и решительно собирался двигать Британию в сторону развития новых технологических отраслей промышленности. В надежде, что вся индустрия Британии последует его примеру, он добивался правительственной поддержки научных исследований и технического развития. Но в этом он потерпел неудачу, хотя всю жизнь пытался добиться своей цели. Как Лотиан и предсказывал, другие страны, в особенности Германия с ее оружейными заводами Круппа и металлургическими заводами Тиссена, усилили свои позиции в технологии и производительности труда, перегнав Британию и нарастив богатство и мощь, проявившиеся во время Первой мировой войны.

Незаурядный великан-человек, патриарх, у которого было почти шестьдесят внуков (это число оспаривается), Лотиан и его жена Маргарет Паттинсон создали для Беллов матрицу жизни скорее удобной, чем богатой. Если учесть огромный масштаб его предприятий и положение Билла Гейтса своего времени, его образ жизни нельзя назвать расточительным. Это, возможно, связано с влиянием Маргарет: она происходила из семьи лавочников и ученых. Первый его дом, Вашингтон-Нью-Холл в четырех милях от Ньюкасла-на-Тайне, в двух шагах от дома предков Джорджа Вашингтона – был не совсем особняком, а дом, построенный в зените могущества Лотиана, Раунтон-Грейндж, не отличался особенной величавостью. Лотиан подумывал о готике, но остановился на более скромном стиле «Искусства и ремесла» Уильяма Морриса, с его упором на традиционное мастерство ремесленника как панацею от катастрофы, принесенной промышленной революцией. Этот стиль и дальше оставался характерным для частных домов и общественных зданий Белла. В отличие от многих наследников больших состояний, старший сын Лотиана Хью, отец Гертруды, тоже жил достаточно скромно для капитана индустрии. Его первый собственный дом Ред-Барнс в рыбацкой деревушке Редкар на побережье Йоркшира – недалеко от Кларенса, если ехать поездом, – это вполне отражал. После смерти Лотиана его дом в Лондоне был продан, деньги предположительно разделены между Хью и его братьями и сестрами – Чарльзом, Адой, Мэйзи и Флоренс.