Королева - [25]

Я шумно вдохнула.

– Хочешь сказать, что это случится и со мной?

– Нет. Я бы никогда этого не допустил. – Он наклонился вперед, упершись локтями в колени. – Я говорю это, чтобы ты поняла, почему до сих пор не слышала от меня ни слова. После того как я привез тебя домой, советники моего отца предупредили меня о том, каковы будут последствия, если я не стану держаться от тебя подальше в первый месяц твоей адаптации. Даже звук моего голоса мог повлиять на тебя, поэтому я ни разу не звонил.

Я вспомнила тот вечер, когда увидела его на другой стороне улицы в Манхэттене, и ощутила странное физическое притяжение к нему. По телу пробежала дрожь. А это была всего лишь мимолетная встреча на расстоянии. Насколько же сильным было бы притяжение, если бы я общалась с ним как обычно? Мысль о том, что я не владела бы собственным разумом или телом, обрела бы с кем-то противоестественную связь, повергала меня в ужас.

– А как же Конлан, Фарис и остальные? Они заходили повидаться со мной несколько раз, и это никак на мне не сказалось.

Лукас помотал головой.

– Они участвовали в твоем обращении, но мы использовали мою кровь.

– Твоя кровь… во мне? – Я уставилась на него.

Процесс обращения был настолько тайный, что ни одному человеку не было известно о том, как он проходил. А я ничего об этом не помнила, потому что в тот момент была на грани смерти.

– Моя кровь самая сильная, – констатировал он.

Это было уж слишком. Я принялась мерить комнату шагами.

– А ты не мог рассказать мне об этом раньше? Ты позволил мне думать, что…

Лукас встал и подошел ко мне. Я не знала, то ли врезать ему, то ли броситься с объятиями. Он сам принял решение, обняв и прижав к своей теплой груди. К моему стыду, глаза защипало от слез. Я заморгала, отказываясь позволить им пролиться.

– Прости меня, ми калаэх, – прошептал он мне в волосы. – Так было нужно. Если бы мы рассказали тебе правду, это могло побудить тебя начать меня искать. Я не мог так рисковать.

– Теперь это безопасно? Я не превращусь в какого-то безмозглого одержимого преследователя?

Его грудь сотрясалась от смеха.

– Можешь, но точно не в результате побочного эффекта от обращения.

– Держи карман шире. – Я толкнула его, но, когда он меня отпустил, от моего внимания не укрылась его игривая улыбка.

Я так давно не видела эту улыбку, что в животе возник ответный трепет. Внезапно я отчетливо осознала, что мы были одни, но при этом не представляла, что было между нами. Он видел во мне друга или что-то большее?

Я пока была не уверена, что хотела знать ответ на этот вопрос, а потому вернулась к более безопасной теме.

– А что было с новыми фейри, которые привязались? Они выздоровели?

– Да. Поначалу им было нелегко, но сейчас оба счастливы в своей новой жизни. Считается, что возраст сыграл свою роль в их исцелении. Чем моложе человек в момент обращения, тем легче ему приспособиться к жизни фейри.

Я выдохнула. Когда подумала о том, что могло случиться, прошедший месяц уже не казался таким уж плохим. Невольно содрогнувшись, я растерла руки, чтобы согреться.

– Замерзла? – Лукас обвел взглядом мое короткое платье, и я снова содрогнулась, но теперь уже по совсем иной причине.

– Немного. Я оставила пальто в клубе.

Он взял свою куртку с барного стула и накинул мне на плечи.

– Я отправлю кого-нибудь за твоим пальто.

– Спасибо.

Куртка пахла им, и я подавила желание глубоко вдохнуть его запах. Это уж точно выглядело бы нездорово.

Он печально улыбнулся.

– Мне жаль, что твой вечер оказался испорчен. Если тебя это утешит, то ты будешь прекрасна на всех снимках папарацци.

Я простонала.

– Спасибо, что напомнил. А я-то на мгновение забыла об этой катастрофе. Как они узнали?

– Не знаю. – Выражение его лица стало суровым. – Агентство заверило меня, что все держит под контролем, но мне стоило знать, что это случится, и защитить тебя. Такую громкую историю невозможно долго хранить в секрете.

– Ты не виноват. Ты не можешь контролировать все вокруг, а я знала, что рано или поздно об этом станет известно. – Я смиренно вздохнула. Теперь такова моя жизнь, и у меня нет иного выбора, кроме как смириться с этим. – Как думаешь, как скоро им наскучит и они переключатся на другую историю?

Он покачал головой, и выражение его лица подсказало, что мне не понравится ответ на этот вопрос.

– Врать не стану. Какое-то время дело будет плохо. Обращение само по себе важное событие. Теперь прибавь к этому свой возраст и тот факт, что все случилось вскоре после истории Джексона Чейза…

Желудок скрутило, и я подняла руку.

– Ни слова больше.

Он скрестил руки.

– Ты не будешь в безопасности, пока все не утихнет. Тебе лучше оставаться там, где репортеры не смогут до тебя добраться.

– Я не оставлю родителей разбираться со всем в одиночку. Если репортеры не смогут добраться до меня, то возьмутся за мою семью.

Лукас нахмурился.

– Твоему отцу по силам с ними сладить. А если СМИ узнают, что тебя там нет, это их отвлечет.

– Папа только-только оправился после воздействия горена, – напомнила я. – А теперь заботится о маме, которую только что выписали из больницы. Они совершенно не готовы с этим разбираться.

Всего остального я рассказать ему не могла – о том, что папа справлялся с собственными вернувшимися воспоминаниями и правдой о Калебе. Или о том, как мы боялись того, что будет, когда к маме тоже вернутся воспоминания. Более неподходящего времени для всего этого и не придумаешь.