Королева Кристина - [65]

Другим ничего не известно о моих мотивах, они знают мало или вовсе ничего о моём характере и моей натуре, ибо я не раскрываю своего сердца никому, кроме Вас и ещё одного друга, душа которого так же велика и благородна, как Ваша… Остальных я презираю… В том спокойном мире, который я готовлю для себя, я не буду настолько праздной, чтобы посвящать им свои мысли. Я употреблю своё свободное время на то, чтобы оглянуться на свою прошлую жизнь и без удивления или раскаяния исправить свои ошибки. Какое удовольствие составит мне мысль о том, что я с радостным сердцем оказывала добро людям и без жалости наказывала тех, кто этого заслуживал. Меня будет ласкать утешение, что я не наказала невинного и даже пощадила тех, которые были виноваты. Я ставила благосостояние государства превыше всего… мне не о чем сожалеть за время моего правления. Я без всякого зазнайства и хвастовства обладала властью и расстаюсь с ней легко и беззаботно. Не испытывайте обо мне страха — я в безопасности. Моё благополучие не подвластно капризам судьбы. Что бы со мной ни произошло, я всегда буду счастлива… Да, да, я счастливее всех и останусь таковой навсегда, я не боюсь предсказания, о котором Вы говорите… Если бы состояние моей души было открыто для всех, то я получила бы слишком много завистников моему счастью. Но Вы слишком хорошо знаете меня, чтобы не завидовать мне, и я заслуживаю это, ибо я достаточно искренна, чтобы признать Ваши заслуги в том, что я исповедую такой взгляд на вещи; я усвоила его во время моих долгих бесед с Вами… Уверена, что, несмотря на эти перемены, Вы не перестанете быть моим другом. Я не отказываюсь ни от чего, что достойно уважения».

В письме ни слова не говорится ни о вере, ни о переходе в католичество. Это письмо не христианки, а сухого и расчётливого стоика, ставящего превыше всего себя, свой покой, свои мысли и свободу. Мнение других людей её не интересует, чувство сострадания к ближнему ей чуждо. У Кристины 1654 года полностью отсутствует чувство греха, сознание своих недостатков или вины. Она прямо пишет, что сожалеть ей не о чем. Она вышла на путь самосовершенствования, высшего призвания человека, и полна решимости добиться на этом пути невиданных успехов.

Читателю предстоит убедиться, насколько оправдаются эти ожидания.

Часть вторая ГОРЕЧЬ ПОЗНАНИЯ

Et sine te[84].

Глава тринадцатая ПЕРВЫЕ ГЛОТКИ СВОБОДЫ

Судьба, подобно распутным женщинам, никогда не бывает так опасна, как тогда, когда она расточает свои ласки.

А. Оксеншерна

После нескольких дней пребывания в столице Кристина добралась до Норрчёпинга, демонстрируя всем, что направляется в Кальмар, где её якобы ждало судно, предназначенное для доставки во фламандский порт Спаа. На самом деле Кальмар в её планы не входил, и потому она резко изменила маршрут и отправила курьера в Хельсингборг, чтобы там готовили подставу лошадей на Гамбург. В оправдание изменения маршрута она написала Карлу X письмо, в котором сообщала, что неожиданное недомогание и смена ветра помешали ей воспользоваться заранее утверждённым планом передвижения. Она спешила попасть на датскую территорию и потому приказала своему кортежу двигаться к Хальмстаду[85].

Среди сопровождавших её лиц находился опальный в Дании Корфитц Ульфельдт с супругой графиней Элеонорой Шлезвиг-Голштинской. Датчанин, рассорившийся со своим королём, жил в Швеции и выдал королеве Кристине значительную сумму денег на дорогу[86].

В местечке Лахольм королева сделала остановку, чтобы отрезать себе волосы — очевидно, упсальская стрижка оказалась недостаточно короткой. На датской границе её встретил гонец с посланием от Карла X. Бывший жених в последний раз спрашивал, не согласится ли Кристина выйти за него замуж. Кристина попросила передать королю, что если бы она хотела выйти за него замуж, то это проще было бы сделать, когда она сидела на троне.

Переправившись через ручей, отделявший шведские земли от датских, она радостно воскликнула:

— Наконец-то я свободна и покинула Швецию, в которую, надеюсь, никогда не вернусь!

Очутившись за пределами своей страны, Кристина переоделась в мужское платье, натянула мужские сапоги, прицепила к поясу шпагу, повесила через плечо ружьё и, приняв обличье другого своего спутника, графа Кристофера Дельфикуса фон Дохны, с которым у неё было некоторое сходство, поскакала верхом. Свобода и южный ветер кружили голову, а путешествие в мужском обличье представлялось ей жутким приключением. Возможно, ей казалось, что так её никто не узнает и в Европе на её счёт будет меньше пересудов и толков. На самом деле это только разожгло любопытство и породило массу слухов и легенд, которые будут окружать её до самой смерти. Королева вообще, а частное лицо Кристина в особенности, не могла уйти от глаз жаждущей публики. Да что там публика! Разведывательные службы многих стран с завидной аккуратностью отслеживали её путь из Швеции, чтобы выяснить её конечную цель и намерения.

Агент английской тайной службы мистер Брэдшоу 7 июля 1654 года докладывал министру иностранных дел Англии Джону Тарлоу из датского Хельсингёра: «Королева Швеции сегодня утром прибыла сюда переодетая в мужское платье. Она приплыла из Эльсенберга (Хельсингборга. — Б. Г.) со свитой в числе 12 человек, среди которых находился граф Дохна. Королева вошла в таверну в сапогах и с карабином за плечами…»