Королева джунглей - [73]

Парк «Мюирвудс» расположен в графстве Марин, всего в 20 километрах к северу от моста Голден Гейт (Золотые ворота), который перекинулся через пролив, соединяющий Тихий океан с заливом Сан-Франциско. Занимает парк площадь всего лишь 224 гектара. Здесь сохранились древние хвойные девственные леса из секвойи. Глубокое ощущение тени и покоя охватывает вас в этом лесу. Гигантские деревья образуют величественный шатер над ковром опавших листьев. Молодые деревца ветвятся по всей длине, но с возрастом нижние ветки опадают, и вверху формируется сомкнутый полог. Он практически не пропускает света к земле, в результате подлесок развит достаточно слабо, поскольку здесь могут расти лишь папоротники и другие тенелюбивые растения наряду с молодыми секвойями. Как правило, секвойя образует густые чистые древостои, но массивы первичных, девственных лесов в наше время почти не встречаются. Севернее и выше в горы секвойя растет вместе с дугласией, стволы которой имеют высоту около 100 метров. Здесь же встречаются крупные пихты, деревья туи гигантской, ели ситхинской, кипарисовика. В подлеске растут рододендроны, орхидные. Леса в нынешнем «Мюирвудсе» сохранились благодаря недоступности этих мест. В начале XX века конгрессмен Уильям Кент и его жена выкупили эту землю, чтобы сохранить леса, и передали ее Федеральному правительству. В 1908 году президент Рузвельт объявил эту территорию памятником природы и хотел назвать район именем Кента. Однако конгрессмен предложил назвать его в честь деятеля в области охраны природы Джона Мюира. Семья Мюира эмигрировала в XIX веке из Шотландии в Висконсин. Молодой Джон очень интересовался природой и после обучения в университете штата Висконсин занимался изучением взаимоотношений окружающей среды и человека. Мюир всячески привлекал внимание общественности к вопросам охраны природы.

Несмотря на небольшую территорию, «Мюирвудс» богат фауной. Часто здесь можно увидеть чернохвостого оленя и бурундука. Зимой, когда поднимается вода в реке Редвуд-Крик, лососевые рыбы — форель и кета — плывут из Тихого океана и пробираются вверх по течению метать икру в водах «Мюирвудса». Когда-то в этих лесах жили пума, гризли, лось, росомаха. Все они исчезли, как только цивилизация коснулась района залива Сан-Франциско.

Следующий мы посетили охраняемый участок секвойных лесов — национальный парк «Редвуд», имеющий площадь 36 783 гектара. Он находится в 500 километрах к северу от Сан-Франциско, в графствах Дель-Норте и Гумбольдт. Занимает протяженный участок побережья и прибрежного Берегового хребта, входящего в систему Кордильер (от кромки океана до высоты 1000 м над уровнем моря), длиной 80 километров и шириной 14 километров — это самый большой участок лесов из секвойи. Благодаря этому «Редвуд» включен ЮНЕСКО в список «Объектов Всемирного Наследия» — территорий, подлежащих всемерной охране. Богатейшие леса из секвойи в «Редвуде» населяет множество животных — пума, красная рысь, черный медведь, лось, чернохвостый олень.

Мягкий и влажный климат, характерный для этого района, способствует произрастанию здесь секвойи. С другой стороны, их шишки во влажной среде разбухают и закрываются так плотно, что уже не могут освободить семя. И тут на помощь приходят естественные пожары, возникающие из-за удара молнии. Они очень важны для омолаживания лесов. От жары шишки раскрываются, а кроме того, огонь оставляет после себя свободные площади, где семена могут вызревать в удобренной золой почве. Немногие породы деревьев обладают такой способностью противостоять пожарам, как секвойя. Ее древесина насыщена влагой, и нет в стволах и коре смолистого вещества, как у других хвойных деревьев. Тем не менее лесорубы вовсе не хотят, чтобы драгоценная древесина просто так пропадала в огне, поэтому они вступают в борьбу с лесными пожарами, но тем самым препятствуют естественному омолаживанию леса и одновременно способствуют распространению чуждых видов растений, прежде выжигавшихся огнем. Таким образом, не только тщательная охрана, но и тонкое знание природных процессов будет способствовать сохранению этого «живого ископаемого».

Глава десятая АВСТРАЛИЙСКИЕ ДИКОВИНЫ

Попасть в Австралию — заветная мечта всех зоологов и просто любителей животных. Вызвано это не столько богатством, разнообразием и красочностью животного мира страны, сколько его музейной уникальностью. Когда 300 лет назад в Австралию прибыли первые поселенцы из Англии, они с изумлением обнаружили, что многие живые существа здесь совершенно не похожи на тех, что остались на родине. Гигантская птица эму не могла летать, лебеди были черные, почти все млекопитающие вынашивали детенышей в сумках на животе, а некоторые из них откладывали яйца. Своеобразие австралийской фауны объясняется прежде всего изолированным положением этого материка. Так как Австралия была отрезана морями от всего мира с начала третичного периода, здесь отсутствуют многие группы животных, но зато сохранились те, которые в других районах земли погибли из-за конкуренции с более молодыми формами, в Австралию не попавшими. Благодаря изоляции многие примитивные формы жизни сохранились в виде «живых ископаемых». Среди них откладывающие яйца млекопитающие (утконос и ехидна), сумчатые млекопитающие, двоякодышащие рыбы. Австралию можно назвать страной сумчатых, хотя опоссумы есть и в Америке. Однако здесь сумчатые заняли большинство экологических ниш, продемонстрировав тем самым результат успешной адаптивной радиации. Их в этой стране более 150 видов, начиная с гигантского кенгуру длиной 3 метра и кончая крошечной сумчатой мышью (10 см в длину). Основное отличие сумчатых от всех остальных млекопитающих — это особенности их размножения. Новорожденные у них — крошки, по сути дела, еще эмбрионы, но заползают в сумку самостоятельно, без материнской помощи. Там они накрепко присасываются к соскам молочных желез, этому способствует развитие утолщения на конце соска. Питание происходит пассивно: молоко впрыскивается в рот детеныша благодаря сокращению специальной мышцы. Дальнейшее развитие протекает в защищенной сумке, пока малыш не оказывается в состоянии временно или навсегда покинуть ее. Миллионы лет назад сумчатые населяли весь мир, включая Европу. В более позднюю эпоху сухопутный мост между Австралией и Юго-Восточной Азией ушел под воду. Острова нынешней Индонезии — его остатки. Но вот появились быстрые и проворные плацентарные млекопитающие, которым удалось вытеснить или истребить сравнительно примитивных сумчатых. В Евразии сумчатые погибли, не выдержав конкуренции, в Австралию же плацентарные млекопитающие не успели проникнуть до ее изоляции, и сумчатые, не испытывая конкуренции, образовали здесь многочисленные формы, конвергентные многим плацентарным млекопитающим.