Королева джунглей - [32]

Я не собираюсь давать тут путеводитель по городу, но не могу не сказать о Лаби-Хаузе — крупном ансамбле, воздвигнутом в Бухаре в XVII веке. Три здания — медресе Кукельдаш, ханака Надира диванбеги и медресе Надира диванбеги — составляют ансамбль, в котором центральным организующим элементом служит искусственный пруд — Хауз диванбеги — самый крупный в Бухаре (его размеры 36 х 45 метров), берега которого скошены в углах и выложены уступами крупными блоками — камнями. Включение обширного водного зеркала, отороченного густым бордюром зелени, было новым словом в истории среднеазиатского градостроительного искусства, и красоту этого приема в условиях южного города нельзя не оценить. В древности по уступам спускались за водой водоносы, разносившие в бурдюках застоявшуюся воду для поливки улиц и для питья. Вокруг бассейна растут столетние деревья, до сих пор привлекающие своей тенью жителей Бухары.

Погуляв по этому городу-музею целый день, мы отправились в Ашхабад. На следующий вечер уже были в столице Туркменистана, где остановились в общежитии сельскохозяйственного института. У нас еще было два дня до отлета. И мы решили смотаться на день в Бахарденскую пещеру — известняковую пещеру у северных подножий Копетдага, в 19 километрах к юго-востоку от поселка Бахарден. Пещера соединена с внешним миром несколькими отверстиями, нижнее из которых, самое большое, имеет в диаметре около 5–6 метров и через него можно свободно проникнуть в пещеру. Остальные расположены выше по склону горы. Длина пещеры 250 метров, ширина до 57 метров, а высота местами достигает 20 метров, объем ее составляет 100 000 м². В пещере есть два грота, нижний, на глубине 60 метров, занят проточным озером Коу-Ата, его термальная сероводородная вода имеет бальнеологическое значение. Бахарденскую пещеру населяют 5 видов летучих мышей. Нигде в бывшем СССР нет такой огромной колонии этих животных. Летучие мыши Бахарденской пещеры уничтожают ежедневно около 60 килограммов насекомых, защищая от вредителей значительные площади оазисов.

Сказано — сделано. Шикарный «Икарус» погнал нас в сторону Красноводска. Через 2,5 часа мы вылезли на пустынном шоссе. Недалеко на юге громоздились цепи Ко-петдага. Это недалеко оказалось — 8 километров, которые мы протопали за полтора часа. При подъезде со стороны шоссе видно, как на склоне чернеют три огромных зева — входы в пещеру. Перед нижним — большой пятиметровой аркой — на широкой площадке высилось нагромождение острых бетонных глыб, символизирующих, как можно догадаться, хаос подземный. И вот вход в знаменитую пещеру. Внешне он ничем не отличается от входов других пещер, понатыканных у подножия гор. Но около него толпятся автобусы, видны ларьки, в которых продают билеты, лимонад, пирожки.

С некоторым благоговением мы ступили под своды пещеры. Вниз, к озеру, ведут 350 ступенек. Цепочка желтых, тускло освещающих лампочек, изгибаясь змейкой, сбегает в черную бездну. Яркий свет мог бы потревожить хозяев этой пещеры — летучих мышей. Если перестать дышать, можно услышать наверху неясный сонный шорох. С глубиной пещера приобретает странное соединение таинственности и обжитости. На площадках стоят скамьи для отдыха. К воде спускаются бетонные ступени. Увы, место это уже навсегда осквернено человеком. Отметившись, мы полезли наверх. Яркий свет ударил по отвыкшим от солнца глазам.

До шоссе нас подвезли на машине какие-то мужики. Один из них упорно пытался привлечь внимание наших девочек плоскими остротами.

— Ну что, ребята, научились отличать саксаул от аксакала? — хохотал он.

На шоссе нас подобрал рейсовый автобус. Мы обернулись на горы. Отсюда уже было непонятно, у подножия какой спряталась всемирно известная пещера. Фыркнув, «Икарус» помчал нас к Ашхабаду.

На следующий день, 6 февраля, мы вылетели в Москву. За какие-то две недели мы совершили увлекательное путешествие по Золотому кольцу Средней Азии, посетив Репетекский заповедник, благородную Бухару и Бахарденскую пещеру.

Так произошла моя первая встреча с пустынями. После прихода на работу в Институт эволюционной морфологии и экологии животных (ИЭМЭЖ) пустыни Средней Азии стали для меня основным полигоном. И уже не зимняя, прохладная, застывшая под мягким солнышком, а настоящая, пышущая жаром пустыня открывала мне свои тайны.

…Красные круги начинают медленно вращаться перед глазами, потом быстрее, еще быстрее, пока, наконец, их хоровод не заставляет меня разогнуться и воткнуть в землю лопату. После двух минут круги исчезают, и возникает бесконечная, уходящая за горизонт желтая равнина — Великая пустыня Каракумы. А позади меня, всего в нескольких километрах, встает громада Копетдага. Немного отдышавшись, я вновь берусь за лопату и копаю, копаю, копаю. А «за бортом» +40°, полное отсутствие хоть какого-нибудь чахлого кустика и немилосердно палящее солнце.

Именно так началось мое знакомство с одними из самых таинственных на Земле животных — термитами. А вот и они сами — маленькие, жирненькие насекомые, попав на солнечный свет, снуют из стороны в сторону, пытаясь вновь скрыться в царство вечной темноты. Непонятно только, почему их иногда называют «белыми муравьями»? Название это явно неудачное, так как термиты вовсе не родственны муравьям. Единственное, что их роднит с ними, как, впрочем, и с пчелами, и с осами, — это то, что они, являясь «общественными насекомыми», образуют «государства», в которых каждая отдельная особь играет роль лишь безвольного винтика в огромной машине. Социальная жизнь термитов началась 200 миллионов лет назад, то есть значительно раньше, чем у муравьев и пчел.