Королева двора - [10]
– Антонина Андреевна Глинская.
– У вас хорошая память.
«Слава Богу, таблеток пока пить не приходится».
– Взгляните, румяна так оставить или чуть насыщеннее положить?
Дина придирчиво оглядела свои скулы:
– Можно немного добавить.
Оленька кивнула, снова хватаясь за кисть. Дина опять попыталась представить жирафа, но вместо него в небе теперь парила Антонина Андреевна и командовала звонким голосом:
– Фонденбра! Еще! Молодцы! Плие! Ниже! Хорошо! Еще!
– Еще, – Дина даже повторила вслух.
– Зачем? По-моему, можно так оставить. Иначе будут слишком темные щеки.
– Да-да. – Дина неожиданно для себя смутилась. – Вы правы, оставим так.
– Что-то случилось? – Оленька почувствовала перемену в своей модели. Еще бы не почувствовать: балерина только что вернулась с небес на землю и теперь ужасно жалела об окончательно утраченном, растворившемся в недрах воображения жирафе.
4
– Жирафы? – Верочка в недоумении смотрела на старшую сестру. – А почему?
– Ну… они высокие. – Не могла же Надя объяснить приставучей сестрице, что жирафы запомнились ей больше других животных только лишь потому, что именно около их вольера Джузеппе решился ее поцеловать.
– А пони низкие.
– Отстань, Верка!
И Верочка с готовностью отстала. Грубость сестры нисколько не обидела и не задела ее. «Если Надюша кипятится, значит, у нее есть на то причины, значит, это она, Вера, что-то не так сказала, или сделала, или посмотрела, или промолчала. В общем, не важно. Главное, что если сделать то, о чем просит сестра, мир вскоре будет восстановлен. Надя перестанет сердиться и, возможно, даже расскажет хоть что-нибудь интересное про зоопарк, или про больницу, или про…»
– Ве-ерка-а-а! В-е-ерк!
Крик Ксанки несся через двор и врывался в открытое окно. Верочка быстро выглянула на улицу, приложив палец к губам, и скорее из комнаты в коридор, из коридора на лестницу… С грохотом пронеслась со своего шестого этажа, чуть не сбив на втором соседку. «Извините» прокричала уже с первого и выкатилась из подъезда, зацепившись мыском о порожек и эффектно растянувшись прямо у Ксанкиных ног.
– Осторожней! Убьешься! – Ксанка протянула подруге руку.
Верочка встала, потирая ушибленную коленку, улыбнулась. Ксанка все-таки добрая и хорошая, хоть и напускает на себя серьезность и говорит подчас грубовато. Конечно, нюни не распускает и не причитает: «Ой, Верочка! Ой, голубушка! Что же это такое, разбилась, матушка…» Представив это, Верочка расхохоталась.
– Чего ржешь?
– Ничего, пошли!
– Куда идти-то?
– Не знаю. Ты же меня звала зачем-то, значит, собиралась куда-то.
Теперь смехом залилась Ксанка.
– Вот дурища ты, Веруня! – У Ксанки всегда так: грубое слово обязательно подсластит ласковым. – Мало ли чего я орала. Может, хотела узнать, сколько времени.
– Половина восьмого.
Ксанка от хохота пополам согнулась.
– Ну, что ты смеешься? Что я такого сказала? Правда ведь девятнадцать тридцать. Не веришь? – Верочка протянула Ксанке запястье с простенькими часиками: – Смотри!
– Верю, верю. – Ксанка вытерла слезы.
– Так что, мне домой идти?
– Еще чего! Айда. – И, призывно махнув рукой, Ксанка зашагала широким шагом к детской площадке. Верочка спешно семенила за ней.
Во дворе было многолюдно: на скамейках судачили о соседях местные бабушки, молодые мамаши болтали, ногами раскачивая коляски с мирно сопящими младенцами, мужики отдельными компаниями забивали козла или расписывали пульку, мальчишки соревновались в метании перочинного ножика, найденного Борькой по счастливой случайности час назад в мусорном баке.
– Классный инструмент, – громко одобрила Ксанка, уселась на железную трубу и похлопала по ней рукой, приглашая подругу присоединиться. – Дай метнуть!
Верочка сразу заволновалась:
– Ксаночка, может не надо, а? Ксан…
– Отстань! – Ксанка уже вертела нож в руках.
– Отдай! – прозвучал сзади неожиданный громкий окрик.
– Чего?! – Ксанка оторопело обернулась, желая узнать, кто из дворовых решился нарваться на неприятности. Позади нее, протягивая руку, стоял Мишка.
– Ксаночка, правда, отдай ножик, а? – забормотала Верочка, сразу же отводя глаза и вспыхивая. Она должна отговорить подругу. Верочка добудет Мишке ножик, и тогда он наверняка соизволит хотя бы взглянуть на нее.
– Заткнись, Веруня! – отмахнулась метательница, замечая и румянец, разлившийся по щекам подруги, и ее бегающие глаза, и даже читая затаенные мысли. Тут же забыв о Верочке, усмехнулась, глядя прямо в глаза Мишке: – А шнурки тебе не погладить?
– Дай, говорю! – Мишка продолжал наступать, и Верочка не на шутку забеспокоилась: «Что-то будет! Ксанка – горячая голова, уступать не привыкла, да и Мишка не терпит, чтобы ему перечили. Ой, беда!»
Но вопреки ее тревожным мыслям Ксанка неожиданно спокойно протянула Мишке нож:
– А и возьми. Только чур после тебя моя очередь.
– Лады. – Мишка схватил трофей, но кидать не торопился, все вертелся у черты, присматривался, прицеливался, будто ждал чего-то.
– Чего не кидает-то? – тихо пискнула Верочка.
– А ты глянь. – Ксанка живо пихнула ее в бок, и Верочка послушно повернула голову в указанном подругой направлении.
Через двор торопливо шла давешняя новенькая. Верочка против воли залюбовалась девочкой. Она напоминала птицу: была легкой, тонкой, не идущей по земле, а парящей над нею. «На Мишкином месте я бы тоже в нее влюбилась», – решила она. И не было в этой мысли ни зависти, ни злости, ни какого-либо другого недружелюбного чувства к незнакомке. Только тоска от того, что она – Верочка – на своем месте, а потому и напоминает всем колобка, который катится по дорожке, а не свободную, гордую чайку, кружащую над морем, или прекрасного лебедя, рассекающего зеркальную гладь пруда.
Вся жизнь Алисы оказалась чередой встреч и разлук. Нелюбимая дочь, она всю жизнь соперничала со своей успешной сводной сестрой и скиталась по всему миру в поисках самой себя, меняя страны и города, проходя мимо любви и не оставляя места для привязанности. Может быть, пришла пора остановиться и оглянуться, чтобы в ее жизни зазвучала наконец мелодия счастья?
Жила-была одна большая, дружная семья: мать, отец, две дочери и сын. Они нежно и трепетно любили друг друга, но — увы! — в жизни редко все бывает гладко и легко.Испытание, которое выпало этой семье, оказалось не из легких: судьба, кажется, решила проверить, сколь велика их любовь.Сколько же пройдет времени, прежде чем они поймут, что не бывает только черного, только белого, только зла и только добра.
Она ненавидела любовь. И было за что: от этого чувства одни беды, а пользы ни на грош. Некогда Марта и так совершила ошибку, подпустив слишком близко двух человек, мужчину и женщину, сыгравших в ее судьбе роковую роль. Теперь девушка хотела быть сильной, но ветер перемен сорвал с ее души все покровы, и они облетели, как яблонев цвет, оставив Марту беззащитной – прежде всего перед собой.
Чтобы прийти к цели, нужно не побояться сделать самый первый, самый трудный шаг. Натка, приехавшая за границу вслед за мужем, не готова шагнуть в новый для себя мир. Она чувствует себя потерянной и ненужной собственной семье. Страх мешает ей действовать, но знакомство с эксцентричной испанкой Паолой переворачивает все с ног на голову. Вот только куда приведет Нату избранная дорога?..
Артем, Женя, Юля… Герои этой книги — «люди с прошлым», каждый из них пережил крушение: предательство любимых, смерть близких.Порой горе захлестывало их, казалось, что хуже не может быть, жизнь кончена, они на самом дне пропасти.Но нет пропасти без дна.Они оказались сильными — смогли найти ту самую соломинку, уцепившись за которую выкарабкались из черной воронки отчаяния.Все трое остро понимают: жизнь, которую тебе дали второй раз, невозможно растратить по пустякам, расточительно пропустить сквозь пальцы.
Как много может знать старый дом, особенно если населяют его необычные люди!Его обитательницы, две женщины, не похожи между собой как огонь и вода, а между тем между ними так много, казалось бы, объединяющего — и родственная связь, и одна на двоих профессия. У каждой из женщин — своя боль и своя тайна, узнать которую можно, если вслушаться в скрип ветхих половиц…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Что между ними общего? На первый взгляд ничего. Средневековую принцессу куда-то зачем-то везут, она оказывается в совсем ином мире, в Италии эпохи Возрождения и там встречается с… В середине XVIII века умница-вдова умело и со вкусом ведет дела издательского дома во французском провинциальном городке. Все у нее идет по хорошо продуманному плану и вдруг… Поляк-филолог, родившийся в Лондоне в конце XIX века, смотрит из окон своей римской квартиры на Авентинский холм и о чем-то мечтает. Потом с риском для жизни спускается с лестницы, выходит на улицу и тут… Три персонажа, три истории, три эпохи, разные страны; три стиля жизни, мыслей, чувств; три модуса повествования, свойственные этим странам и тем временам.
Герои романа выросли в провинции. Сегодня они — москвичи, утвердившиеся в многослойной жизни столицы. Дружбу их питает не только память о речке детства, об аллеях старинного городского сада в те времена, когда носили они брюки-клеш и парусиновые туфли обновляли зубной пастой, когда нервно готовились к конкурсам в московские вузы. Те конкурсы давно позади, сейчас друзья проходят изо дня в день гораздо более трудный конкурс. Напряженная деловая жизнь Москвы с ее индустриальной организацией труда, с ее духовными ценностями постоянно испытывает профессиональную ответственность героев, их гражданственность, которая невозможна без развитой человечности.
«А все так и сложилось — как нарочно, будто подстроил кто. И жена Арсению досталась такая, что только держись. Что называется — черт подсунул. Арсений про Васену Власьевну так и говорил: нечистый сосватал. Другой бы давно сбежал куда глаза глядят, а Арсений ничего, вроде бы даже приладился как-то».
В этой книге собраны небольшие лирические рассказы. «Ещё в раннем детстве, в деревенском моём детстве, я поняла, что можно разговаривать с деревьями, перекликаться с птицами, говорить с облаками. В самые тяжёлые минуты жизни уходила я к ним, к тому неживому, что было для меня самым живым. И теперь, когда душа моя выжжена, только к небу, деревьям и цветам могу обращаться я на равных — они поймут». Книга издана при поддержке Министерства культуры РФ и Московского союза литераторов.
Жестокая и смешная сказка с множеством натуралистичных сцен насилия. Читается за 20-30 минут. Прекрасно подойдет для странного летнего вечера. «Жук, что ел жуков» – это макросъемка мира, что скрыт от нас в траве и листве. Здесь зарождаются и гибнут народы, кипят войны и революции, а один человеческий день составляет целую эпоху. Вместе с Жуком и Клещом вы отправитесь в опасное путешествие с не менее опасными последствиями.
Алое на белом – закатное солнце на раскаленном песке арены, где проходила коррида. Алое на белом – кровь на хирургической простыне. Алое на белом – буквица на состаренном листе бумаги.Три женщины – матадор, хирург и каллиграф – казалось бы, так не похожи друг на друга, но судьба не зря свела их вместе, накрепко обвязав алой нитью…
Судьба сводит именно с тем, кто тебе действительно нужен.Возвращаясь от подруги, переехавшей в Испанию, Тося оказалась в самолете рядом с Егором, именно его она так пламенно любила двадцать лет тому назад…Константин, успешный пикапер, встречает девушку, которая представляется ему легкой добычей, однако на поверку оказывается достойной противницей…Все истории, составившие этот сборник, необычны и парадоксальны, все они – о неслучайностях, которые бывают в нашей жизни.
У нее необычное для русского уха имя — Андреа. Она испанка, но живет в России. Она настоящий, большой музыкант, но играть больше не может: нельзя исполнять фламенко, если в твоей душе поселилась боль, из-за которой все потеряло смысл. Теперь ее существование похоже на страшный сон. В сказке Спящую царевну разбудил один-единственный поцелуй любящего человека. В жизни все, конечно, иначе: чтобы проснуться и вновь начать жить, Андреа понадобятся долгие дни, много терпения и — любви. Любви, которую она будет не только принимать, но и дарить.