Королева Брунгильда - [114]
С византийской стороны смерть узурпатора не вызвала никаких протестов. Официально император Маврикий не нес ответственности за прибытие Гундовальда. Кстати, вполне ли сознавал сам злополучный герой этой авантюры, какую роль ему уготовали восточные покровители? Однако, хоть их кандидат на франкский престол и потерпел неудачу, византийцы могли быть довольны результатами вложения своих капиталов. Затратив немного золота, чтобы вывести на арену Regnum Francorum новое действующее лицо, они ослабили Гунтрамна и способствовали возвышению Брунгильды. А ведь Бургундия по-прежнему отказывалась идти на соглашения с Византией, тогда как Австразия уже всем своим прошлым показала, что она — лучшая союзница империи против лангобардов. Маврикию оставалось лишь найти способ, чтобы принудить Брунгильду устроить вторжение в Италию.
Дело Герменегильда: сюжет о предателе и герое
Решение пришло из Испании, даже если сцепление обстоятельств оказалось совершенно неожиданным. Действительно, в начале 580-х гг., когда в Австразии еще шла борьба группировок за регентство, тот минимум внимания, который Брунгильда могла уделять внешней политике, посвящался ее родной стране. Она отдала туда свою дочь Ингунду, выдав за Герменегильда, старшего сына вестготского короля Леовигильда>{581}. Вскоре Ингунда родила мальчика, названного Атанагильдом в честь прадеда. Венанций Фортунат взялся воспеть это событие, поскольку Брунгильда, сама дочь вестготского государя, стала бабкой будущего толедского короля>{582}.
Однако в 579 или в 580 г. Герменегильд испытал приступ «готской болезни»>{583}, странной патологии испанцев, выражавшейся в навязчивом желании узурпировать королевскую власть. Франкские хронисты с удовольствием иронизировали над этим горячечным стремлением к власти, возможно — чтобы забыть, что в этой связи они могли бы многое сказать и о собственном народе. Во всяком случае, Герменегильд восстал против отца и вовлек в свой мятеж Севилью и всю провинцию Бетику. Вестготские источники утверждают, что замысел восстания принадлежал Гоисвинте, второй жене Леовигильда>{584}.[108] Григорий Турский предпочитает выдвигать на первый план фигуру Ингунды>{585}. Некоторые современные историки считают, что на самом деле за все ответствен скорей византийский император, которому была очевидно выгодна междоусобная война у его вестготских врагов>{586}. Тем не менее мы уверены, что принц Герменегильд, пытаясь поскорей получить королевское наследство, следовал и собственным желаниям.
Однако чтобы захватить трон, зятю Брунгильды надо было свергнуть отца. А ведь хотя в Севилье Герменегильда официально провозгласили королем, он явно имел слабую поддержку в среде вестготов. Но субстратом-заменителем для узурпации могло стать испано-римское население. Чтобы привлечь его симпатии, Герменегильд отрекся от германского арианства в пользу католичества и развернул активную пропаганду, делая упор на то, что он принял никейскую веру>{587}. Возможно, на его выбор повлияла и Ингунда, как уверяет Григорий Турский. Но, несмотря на все усилия, принц, похоже, не приобрел многочисленных сторонников из местного населения, равнодушного к междоусобным войнам между варварами. Один только епископ Леандр Севильский открыто принял сторону узурпатора>{588}.[109]
Поскольку в Толедском королевстве поддержки не хватало, надо было найти ее за рубежом. Первым ходом Герменегильда в этом направлении стало обращение о помощи к византийцам, которые все еще занимали прибрежную полосу близ Картахены. С этой целью он отправил Леандра в качестве посла в Константинополь, чтобы уведомить императора о своем обращении и, главное, добиться военной помощи>{589}. Это очень напоминает поступок, совершенный тридцать лет назад отцом Брунгильды. Император Тиберий II отреагировал благосклонно, направив какую-то финансовую субсидию>{590}. Такое покровительство, оказанное Герменегильду, на деле соответствовало общим принципам византийской дипломатии, которые можно усмотреть в подкупе лангобардских герцогов в Италии или в поддержке Гундовальда в Галлии. Везде, где мог, басилевс покупал верность варварского вождя ради борьбы с другими варварскими вождями, самым простым способом: сея раздор, ослаблявший королевства Запада. Византийцы надеялись, что, когда империя вновь наберется сил, победителей они легко разгромят.
Союз с Тиберием II принес Герменегильду немного золота, но повредил его репутации в Испании, где готы и римляне испытывали глубокую ненависть к имперцам>{591}. Но где было найти других союзников? От франков многого ожидать не приходилось. Брак с Ингундой принес ему поддержку Брунгильды и регентов Австразии. Но это же значило, что Хильперик будет враждебен к нему, а Гунтрамн, как обычно, скорее всего сохранит нейтралитет. То есть различные франкские силы уравновешивали друг друга в отношении к мятежному севильскому принцу. И в Толедо это знали. Для большей уверенности Леовигильд отправил в 580 г. послов, чтобы заручиться активной поддержкой со стороны Хильперика>{592}. Через два года новые послы начали переговоры о браке Ригунты, дочери нейстрийского короля, и Реккареда, второго сына Леовигильда, сохранившего верность отцу
