Король умер, да здравствует король! - [48]

Акио подставляет плоскость своего меча под пылающий протуберанец, но его потуги тщетны. Главный наследник семьи Миямото далеко не единственный пользователь магнитной ладони в этом здании. Рукоять кодати вихляет в моей пятерне и короткое лезвие играючи огибает препятствие. Клинок врага же сталкивается не с честной сталью, как было задумано, а с пламенной иллюзией. Через мгновение коварный выпад достигает цели.

Рукоять в моей ладони вздрагивает — это лезвие впивается в чужую плоть. С губ Акио срывается болезненный стон и избранный потомок вынужден отступить. Подслеповато щурясь он отмахивается своим тати и неуклюже делает шаг назад. Водолазка на левой стороне груди темнеет. Даже при плохом освещении я различаю длинный надрез, который тянется от левой ключицы строго вниз до последней пары рёбер. Ещё бы чуть-чуть и лезвие кодати распороло ублюдку живот. Жаль длины клинка не хватило, но даже так на моих губах помимо воли проступает кровожадная улыбка. Веселье только начинается, и вскоре я выпущу засранцу кишки.

— Выходит химера — это ты и почему я сразу не догадался? Этот паршивец Акихико не стал бы водиться с жалким хафу, — скрипит зубами избранный потомок. — Как тебе удалось сохранить дух этого никчёмного сопляка?!

А мне почём знать? До сегодняшнего дня я полагал, что образы моей Рейки — лишь отголоски памяти и ничего больше. Даже заскоки того же Вилли Пепа оправдывал своей больной фантазией. У меня были все основания так думать, ведь человеческий мозг странная штука — бывает в памяти всплывает такое, о чём ты даже и не подозревал. Возможно, когда-то давно я услышал пару скабрёзных фразочек на итальянском и Рейки выудила эти знания у меня из головы. Но логичное объяснение оказалось в корне неверным — я попросту не мог знать всех тонкостей «Удара багровых листьев».

Мурашки пробегают по коже, когда я осознаю, что позади меня стоит не просто сотканный из моей памяти образ, а духовная сущность самого Акихико. И пускай «телом» для потомка Мусаси служит моя Рейки, но никаких сомнений в том, что это погибший недавно Акихико у меня нет.

В тот день, неподалёку от горящего автобуса мы были слишком впечатлены духовным переселением великого кенсея от одного потомка к другому и совсем не заметили куда более слабой сущности. По всей видимости, дух Акихико прицепился к моей Рейки именно тогда. Не знаю, каким образом это произошло. Возможно всё дело в нашей духовной связи? А может и в том, что Акихико разработал собственный стиль и теперь мог претендовать на роль великого предка. А так как кровных потомков у него не было, то духовная сущность избрала для вселения наиболее близкого человека из присутствующих.

Из-за этого странного стечения обстоятельств мы с Акио словно отражения друг друга. Оба изранены. В ладонях каждого из нас покоятся рукояти мечей, а за спинами парят призраки, в чьих жилах при жизни текла одна и та же кровь. А главное — мы оба ненавидим оппонента напротив. Осталось лишь выяснить, кто уйдёт отсюда на своих двоих, а кто останется лежать в луже собственной крови. Кому улыбнётся удача? Избранному потомку, наделённому благословением великого предка, или жалкому хафу, что пригрел на груди призрака жаждущего отмщения.

А пока я готовлюсь вновь скрестить клинки с Акио, мои напарники все ещё таращатся на небо, сотканное из Рейки избранного потомка. Хреново. В этой битве мне придётся полагаться лишь на себя и на дохлого засранца Акихико. Надеюсь, хотя в ближайшие несколько минут он не налажает, как обычно, иначе мы оба отправимся в Ад. И на этот раз путёвки назад уже не будет.

— Молчишь? — глаза избранного потомка опасно сужаются. — Ну ничего, когда я отрежу тебе руки, то спрошу ещё раз…

Атакуем одновременно. Ки в наших ладонях вспыхивает с новой силой, а пальцы с удвоенной ловкостью принимаются вращать рукоятки мечей. Сталь сталкивается с точно такой же сталью и ангар наполняется задорным перезвоном. Лезвия мечей извиваются словно змеи. Их траектория не поддаётся логике и мне остаётся уповать лишь на мастерство, дарованное призраком. Вот только длина наших с Акио клинков, как и количество пальцев на руках разнится, поэтому мне приходится туго. Даже несмотря на искалеченную, будто пропущенную через мясорубку руку избранный потомок теснит меня.

Постепенно на моём теле появляется ещё больше резаных ран. Поначалу не очень серьёзных, но с каждой секундой клинок врага всё глубже погружается в мою плоть. Если так и дальше пойдёт, то я покойник. Мы оба это понимаем, поэтому на лице Акио расцветает кривая ухмылка. Ублюдок уже празднует собственную победу.

Так дело не пойдёт. Если хочу выжить, то мне срочно надо переломить ход боя. Жаль я пока не знаю, как это сделать. «Удар багровых листьев» повторно не сработает. И не только потому, что избранный потомок готов к подобному развитию событий, но и по другой куда более тривиальной причине — на поверхности клинка больше нет горючих соединений. Паста, которой натирали лезвие кодати, выгорела подчистую, а ведь это именно она была топливом для пламенной вспышки. Сам по себе кислород гореть не может, он лишь усиливает процесс горения, поэтому без повторной обработки клинка мне не исполнить приём.