Король-Уголь - [49]

*— Откуда же появились синяки у меня на руке? — корректно осведомился Хал.

— Мы собираемся предложить вам такой выбор, — продолжал начальник охраны, не обратив ни малейшего внимания на сарказм Хала. — Либо вы подпишете показания, что получили у Алека Стоуна двадцать пять долларов, а мы вам дадим расчет и поставим точку; либо мы сами докажем, что вы взяли эти деньги, — и тогда уже мы засадим вас в тюрьму на пять, а то и на десять лет. Ясно?

Когда Хал изъявил желание стать контролером, он допускал возможность, что его выгонят из Северной Долины и, к тому времени узнав все, что ему надо, он уедет отсюда. Но сейчас, под угрожающим взором Джеффа Коттона, он вдруг почувствовал, что не хочет уезжать. Нет, он останется в Северной Долине, пока полностью не разоблачит этого «гигантского разбойника» — «Всеобщую Топливную компанию»!

— Это серьезная угроза, мистер Коттон, — заметил он. — И часто вы прибегаете к таким мерам?

— Когда нужно, тогда и прибегаем!

— Это несколько неожиданная перспектива. Расскажите мне, пожалуйста, поподробнее, какое же обвинение мне предъявят?

— Точно не могу сказать — мы передадим дело нашим юристам. Может быть, они подведут вас под статью о конспирации, а может быть, о шантаже. Во всяком случае, подберут такое, за что полагается достаточно долгая отсидка.

— Но пока я еще на свободе, не будете ли вы любезны показать мне письмо, которое выдается за мое?

— Ах, вы уже успели узнать о письме! — удивленно поднял брови начальник охраны. Он взял со стола листок бумаги и подал его Халу. Тот прочел:

«Дарагой мистер Стоун, успокойтесь нащет кантралера. Дайте мне двадцать пять долларов, и все будет шито-крыто.

Предан, вам Джо Смит».

Ознакомившись с текстом. Хал рассмотрел бумагу и убедился, что враги взяли на себя труд не только сфабриковать подложное письмо, но также сфотографировали его, сделали клише и размножили. Несомненно, они широко распространили этот документ по поселку. И все это за несколько часов! Правильно говорил Олсен: здесь создана целая система, чтобы дурманить сознание людей.

19

С минуту Хал размышлял.

— Мистер Коттон, — сказал он, наконец, — я не делаю таких грубых ошибок, и почерк у меня все-таки получше.

Тонкие губы начальника охраны скривились в усмешке.

— Знаю, — сказал он, — я не поленился сравнить.

— У вас очень расторопные шпики!

— И не менее расторопные юристы, вы в этом скоро убедитесь, молодой человек!

— Без ловких юристов вам ничего не сделать, — сказал Хал. — Я, например, никак не пойму, как вы обойдете закон, по которому я являюсь контролером при весах, избранным на этот пост группой рабочих…

— Ах, вот на что вы рассчитываете! — усмехнулся Коттон. — Ну, об этом можете позабыть: никакой группы рабочих уже не существует.

— Ого! Уже успели избавиться от них?

— От зачинщиков, во всяком случае!

— Например?

— Ну, от старого козла Сикориа.

— Выслали его?

— Да.

— Я видел, как это началось. Куда же вы его отправили?

— А это пусть уж ваша разведка выясняет! — усмехнулся начальник охраны.

— От кого же вы еще избавились?

— Джон Эдстром уехал хоронить жену. Уже не первый раз эта старая тряпка причиняет нам неприятности своими проповедями. Но теперь будет конец. Ищите его теперь в Педро, где-нибудь в богадельне.

— Нет, не думаю, — быстро ответил Хал, и в голосе его послышалось торжество. — Ему не придется сразу проситься в богадельню. Ведь я только что послал ему двадцать пять долларов.

Начальник охраны нахмурился:

— Серьезно? — И после минутной паузы проговорил: — Значит, все-таки эти деньги были при вас! А я-то подумал, что их прикарманил этот вшивый грек.

— Нет. Подлец оказался честным. Но я тоже честен. Я знал, что Эдстрому много лет недоплачивают, значит уж кто-кто, а он имеет полное право на эти деньги!

Хал, конечно, присочинил это. Деньги по-прежнему были спрятаны в лачуге Эдстрома. Но он решил при случае передать их старику, а пока что навести Коттона на ложный след.

— Ловко придумали, молодой человек, — сказал начальник охраны. — Но вы скоро раскаетесь! Это только укрепляет мое решение засадить вас в такое местечко, откуда вы не сможете вредить нам.

— То есть в тюрьму? Вы понимаете, конечно, что для этого потребуется суд присяжных. Достанете вы таких присяжных, готовых плясать под вашу дудку?

— Я слышал, что вы интересовались политической обстановкой в графстве Педро. Что же вы не удостоили своим вниманием суд?

— Как видите, не успел.

Начальник охраны выпустил несколько колец табачного дыма.

— Видите ли, в нашем списке присяжных около трехсот человек, и мы всех их знаем наперечет. Вы предстанете перед судом с таким составом присяжных: старшина — Джек Предович, заседатели — трое наших конторщиков, два трактирщика Альфа Реймонда, да еще пятеро мексиканцев, которые не поймут ни слова, но за глоток виски согласятся всадить вам нож в спину. Прокурор в этом округе — политикан, он любит рабочих на словах, а нас — на деле. Судья Дентон из окружного суда — компаньон Ваглемена по юридической конторе, а Ваглемен — наш юрисконсульт. Понятно, что к чему?

— Да, — сказал Хал, — я уже слышал про «Империю Реймонда». Интересно познакомиться со всем этим в действии. Вы были весьма откровенны.