Король-Солнце Людовик XIV и его прекрасные дамы - [95]

Отношения между Атенаис и Франсуазой обострились до того, что на это обратил внимание король. Мадам Скаррон запросила у него аудиенцию, на которой излила всю свою душу, упирая на то, что действует исключительно во благо детей. Похоже, Людовик сумел вникнуть в сущность вопроса и, по-видимому, уговорил ее не удаляться от двора. По собственному выражению Мадам де Ментенон, она «осталась при дворе по воле Божией». Напомним, что в тот период партия святош усилила борьбу за изгнание Мадам де Монтеспан и, как полагают историки, возлагала большие надежды в деле спасения души короля на Мадам Скаррон, известную своей безупречной репутацией и силой морального убеждения. Они оказывали влияние на нее через ее духовника, отца Гобелена, бывшего военного, сурового блюстителя нравственности. После этой встречи король разрешил Мадам Скаррон общаться и переписываться непосредственно с ним.

В конце 1674 года Мадам де Монтеспан, переманившая в свой лагерь приятельницу Франсуазы, герцогиню де Ришелье, совместными усилиями вновь попыталась отделаться от нее. Эти сиятельные дамы подыскали ей равным образом вельможного жениха, герцога де Виллар, по прозвищу Виллар-горбун, ибо спина его, к несчастью, была отмечена именно этим физическим недостатком. Однако Мадам Скаррон не клюнула на эту приманку, наотрез отказавшись от столь блестящей в ее положении партии, назвав кандидата в письме «бесчестным человеком и прощелыгой».

Уважение короля к воспитательнице детей только возрастало. Именно он первым стал называть Франсуазу «Мадам де Ментенон», подчеркивая ее положение владелицы поместья с замком; статус маркизата этому имению был присвоен позднее.

Фавор Франсуазы был настолько очевиден, что она осмелилась читать мораль королю, пытаясь наглядно, в отличие от абстрактных рассуждений проповедников, показать ему, насколько скандальна его связь с Атенаис:

– Государь, вы очень любите ваших мушкетеров. Что бы вы сделали, если бы вашему величеству сказали, что один из ваших мушкетеров отнял жену у живого человека и живет с ней? Я уверена, что уже вечером он покинул бы казарму мушкетеров и уже больше не ночевал там, как бы поздно это ни случилось.

В мае 1675 года Мадам Скаррон отправилась вместе с герцогом Мэнским, которого она ласково именовала «Малышок», на водный курорт в Бареж. Здоровье мальчика, до сих пор не способного подняться на ножки, тем более беспокоило и короля, и его воспитательницу, что умственно ребенок развивался прекрасно, рос живым, сообразительным и любознательным. Он явно был ее любимым воспитанником: когда мальчик заболевал, что случалось нередко, Франсуаза ночами не отходила от его кроватки. Путешествие в Бареж, продлившееся 5 месяцев, дало потрясающий результат: ребенок начал ходить. Когда воспитательница за руку ввела его в кабинет короля, тот был изумлен. Герцог Мэнский впоследствии всю жизнь прихрамывал, но не стал инвалидом.

В 1676 году Мадам де Ментенон принимает в свой дом младенца Шарло, по-видимому, плод очередных похождений брата Шарля на стороне. Подобно Тоскану, он будет воспитываться у нее до 16 лет. Безалаберный брат сделал блестящую карьеру, безусловно, благодаря покровительству сестры. В 1672 году во время голландской кампании он был назначен губернатором Амерсфорта, близ Утрехта, а позднее – губернатором города Коньяк. В феврале 1678 года сорокачетырехлетний Шарль безо всякого предупреждения женился на 16-летней Женевьеве Пьетр, дочери врача. Франсуаза вышла из себя, ибо никак не могла решить, стоит ли ей сблизиться с невесткой или нет. Проведя несколько дней у брата, она направляет ему письмо, в котором дает молодой женщине совершенно уничтожающую характеристику:

«Дружба, которую я испытываю в отношении вас, заставляет меня желать, чтобы вы не вступили в брак просто для того, чтобы быть женатым и чтобы вы пытались сделать из вашей жены разумную особу. Мне кажется, что сия девица была испорчена как единственная дочь и как мещанка, каковые люди воспитывают своих детей хуже всего. Она непереносимо неучтива, сие есть неизбежное последствие низкого рождения. У нее ни в чем нет порядка, она обедает в 11 часов, она не может ужинать, на завтрак ей нужен конфитюр, на обед – сливочное масло. Она разговаривает как рыночная торговка, но это еще самый незначительный ее недостаток, потому что в будущем она выучится говорить по-французски. Она была дурно воспитана, однако, то ли по молодости, то ли по незнанию цены каждой вещи, то ли потому, что ей вбили в голову высокое представление о нас, она не знает удержу в расходах».

Далее Франсуаза, как истинная воспитательница, хочет преподать Женевьеве урок ведения домашнего хозяйства и шлет Шарлю письмо, чтобы тот научил жену этим премудростям повседневной жизни. Оно чрезвычайно любопытно для историков как образец домашней экономики того века.

«Я посылаю вам план расходов, такой, какой использовала бы я, если бы не жила при дворе, и на основе какового можно вести хозяйство.

Расходы на один день на 12 персон (хозяин и хозяйка, 3 служанки, 4 лакея, 2 кучера, 1 камердинер)

15 фунтов говядины по 5 су за фунт – 3 ливра 15 су