Король шпионских войн. Виктор Луи — специальный агент Кремля - [11]
И вот он в «Сангородке»: так называли Отдельный лагерный пункт № 5 (ОЛП-5), который, даже после закручивания гаек, считался относительно сносным из-за хорошего стационара. Туда, на больничные койко-места, свозили больных и травмированных зэков со всего Минлага. Анатолий Ванеев в своих воспоминаниях «Два года в Абези» описывает Луи так: «Держа больную ногу на весу и выгнувшись полумесяцем, [он] довольно неуклюже прыгал на костылях».
«Луи был высоким молодым человеком, — продолжает А. Ванеев, — с бледным лицом, в очках, оправленных тонким золотым ободком. Со своим собеседником он держал себя с небрежной развязностью. Так держат себя выходцы из богемы». Это при том, что у «богемного», как и у соседей по бараку, зэковский формуляр был помечен буквами «ОО» — «особо опасен». Две круглые «О», как очки Берии.
К друзьям-сидельцам Луи всегда обращается на «вы». Он дружелюбен, хотя охотно пользуется лагерной феней, но скорее как студент-языковед, попавший на практику в страну изучаемого языка. Он быстро «считывает» с кем и как надо разговаривать, стараясь с каждым собеседником общаться опять-таки на его языке. С интеллектуалами говорит аккуратно, взвешивает слова и сыплет латинизмами: так, не сойдясь с товарищем в оценке качества присланного варенья, он может патетично сказать: «О вкусах нон диспутандум».
Как известно, система воспроизводит себя на микроуровне: так и тут, на самых дальних и холодных островах архипелага ГУЛАГ, рождались свои прослойки, свои уклады, свои понятия «элитарности» и «блатности», повторявшие контуры высшей власти в Москве, в тысячах километрах. Если слово «хорошо» вообще применимо к крайне северным участкам ГУЛАГа, то Луи устроился именно так.
В Абези он не спускался в забой, не таскал заиндевевшими руками рельсы, не рубил кайлом твёрдую, как чугун, вечную мерзлоту. Больные, лежавшие в санчасти, преимущественно освобождались от работы вообще. Тем, кто понемногу поправлялся, поручали разного рода «одомашненную» работу: убрать, помыть, принести, отнести. Такая работа не подразумевала выход за пределы лагеря, а это значило многое. Меньше шмонов, построений, тычков от вертухаев, меньше необходимости идти сквозь ледяной буран, вымораживающий лицо и конечности до полного помутнения рассудка.
«После этапа зэков построили: «Фельдшеры — шаг вперёд!» — предлагает свою версию Елена Кореневская. — Он шагнул, хотя никогда в жизни шприца не держал. Ему дали шприц, он уколол какого-то урку в задницу и этим спас себе жизнь».
Очень скоро в ОЛП-5 родилось нечто вроде бизнеса. Опять-таки, система повторяла себя сама: Советское государство использовало бесплатный рабский труд миллионов своих граждан, так почему лагерному начальству не делать то же в своём уделе? Одному венгерскому еврею по фамилии Шварц пришло в голову шить для этого начальства ковры в обмен на более сносные условия и освобождение от тяжёлого труда. Красители Шварц получал в посылках или покупал через вольнонаёмных. Ткали женщины-зэчки из соседнего женского лагеря на простеньких станках. А «сырьё» — шерсть из распущенных кофт, шапок, носков — взялся добывать Луи, «устроившись на работу» в этой ковровой мастерской агентом по снабжению.
Как это происходило? Поскольку текучка в «Сангородке» была довольно высокой, как только привозили новенького, его тут же брал в оборот Луи, предлагая сдать что-нибудь шерстяное: грязное, рваное — неважно. Расплачивались за сырьё хлебом — самой твёрдой валютой страны под названием ГУЛАГ.
В общем, по выражению Анатолия Ванеева: «Если он и был из преисподних, то, по крайней мере, из довольно беспечальных».
Хотя жизнь в лагере была тяжёлой даже для «приблатнённых», она имела свой специфический флёр, который можно было бы назвать и романтикой, да язык не поворачивается. Абезь была одним из самых интеллектуальных населённых пунктов страны, если считать по удельному весу ученых, литераторов представителей творческой элиты на душу населения (или на квадратный Метр). В этом смысле ОЛП-5 и соседние «олпы» были элитарными.
Развлекались зэки тоже в основном с помощью мозговых манипуляций. Одним из «умных аттракционов» Луи с товарищами было хулиганское перетачивание популярных песен. Так, вместо «Любимый город в синей дымке тает» пели «Любимый город, синий дым Китая». А вместо «Выше вал сердитый встанет» — «Вышивал сердитый Сталин». За такие перепевы срок могли и накинуть. Ведь была и другая зэковская шутка: «Дали десять лет. Отсидел одиннадцать и досрочно освободился».
Абезьский лагерь — действительно преисподняя, но видимо, та самая из шутки про «простой ад и ад студенческий». Подобно тому, как Луи ходил на институтские лекции по поточным аудиториям, здесь, в ОЛП-5, он мог ходить на персональные занятия к корифеям отечественной науки. «По искусствоведению» был Николай Николаевич Пунин, третий муж Анны Ахматовой. «По философии» — Лев Карсавин, профессор петербургского, а затем — литовского университетов. «Физкультуру» представлял один из братьев легендарных Старостиных, Александр: правда, прямых свидетельств того, что он отбывал срок именно в ОЛП-5, нет. Кстати, жил здесь ребёнком и Олег Ефремов, чей отец был в системе ГУЛАГа бухгалтером, правда, вольнонаёмным.
Повествование описывает жизнь Джованны I, которая в течение полувека поддерживала благосостояние и стабильность королевства Неаполя. Сие повествование является продуктом скрупулезного исследования документов, заметок, писем 13-15 веков, гарантирующих подлинность исторических событий и описываемых в них мельчайших подробностей, дабы имя мудрой королевы Неаполя вошло в историю так, как оно того и заслуживает. Книга является историко-приключенческим романом, но кроме описания захватывающих событий, присущих этому жанру, можно найти элементы философии, детектива, мистики, приправленные тонким юмором автора, оживляющим историческую аккуратность и расширяющим круг потенциальных читателей. В формате PDF A4 сохранен издательский макет.
Джессика Стоядинович, она же Стоя — актриса (более известная ролями в фильмах для взрослых, но ее актерская карьера не ограничивается съемками в порно), колумнистка (Стоя пишет для Esquire, The New York Times, Vice, Playboy, The Guardian, The Verge и других изданий). «Философия, порно и котики» — сборник эссе Стои, в которых она задается вопросами о состоянии порноиндустрии, положении женщины в современном обществе, своей жизни и отношениях с родителями и друзьями, о том, как секс, увиденный на экране, влияет на наши представления о нем в реальной жизни — и о многом другом.
Сергей Соколов – бывший руководитель службы безопасности Бориса Березовского, одна из самых загадочных фигур российского информационного пространства. Его услугами пользовался Кремль, а созданное им агентство «Атолл» является первой в новейшей истории России частной спецслужбой. Он – тот самый хвост, который виляет собакой. Зачем Борису Березовскому понадобилась Нобелевская премия мира? Как «зачищался» компромат на будущего президента страны? Как развалилось дело о «прослушке» высших руководителей страны? Почему мама Рэмбо Жаклин Сталлоне навсегда полюбила Россию на даче Горбачева? Об этом и других эпизодах из блистательной и правдивой одиссеи Сергея Соколова изящно, в лучших традициях Ильфа, Петрова и Гомера рассказывает автор книги, журналист Вадим Пестряков.
Юджин О’Келли, 53-летний руководитель североамериканского отделения KPMG, одной из крупнейших аудиторских компаний мира, был счастливчиком: блестящая карьера, замечательная семья, успех и достаток. День 24 мая 2005 года стал для него переломным: неожиданно обнаруженный рак мозга в терминальной стадии сократил перспективы его жизни до трех месяцев. Шесть дней спустя Юджин начал новую жизнь, которую многие годы откладывал на будущее. Он спланировал ее так, как и подобает топ-менеджеру его ранга: провел аудит прошлого, пересмотрел приоритеты, выполнил полный реинжиниринг жизненных бизнес-процессов и разработал подробный бизнес-план с учетом новых горизонтов планирования с целью сделать последние дни лучшими в жизни. «В погоне за ускользающим светом» – дневник мучительного расставания успешного и незаурядного человека с горячо любимым миром; вдохновенная, страстная и бесконечно мудрая книга о поиске смысла жизни и обращении к истинным ценностям перед лицом близкой смерти.
Впервые выходящие на русском языке воспоминания Августа Виннига повествуют о событиях в Прибалтике на исходе Первой мировой войны. Автор внес немалый личный вклад в появление на карте мира Эстонии и Латвии, хотя и руководствовался при этом интересами Германии. Его книга позволяет составить представление о событиях, положенных в основу эстонских и латышских национальных мифов, пестуемых уже столетие. Рассчитана как на специалистов, так и на широкий круг интересующихся историей постимперских пространств.
Впервые в серии «Жизнь замечательных людей» выходит жизнеописание одного из величайших святых Русской православной церкви — преподобного Серафима Саровского. Его народное почитание еще при жизни достигло неимоверных высот, почитание подвижника в современном мире поразительно — иконы старца не редкость в католических и протестантских храмах по всему миру. Об авторе книги можно по праву сказать: «Он продлил земную жизнь святого Серафима». Именно его исследования поставили точку в давнем споре историков — в каком году родился Прохор Мошнин, в монашестве Серафим.
Данная книга представляет собой сборник, в который вошли 4 ранее опубликованные книги ( в несколько отредактированном виде) ПЛЮС двадцать НОВЫХ ( то есть в виде книги не опубликованных текстов):Таким образом, книга распадается на 5 частей:1. Что такое политический консалтинг? (1998г)2. Проблемы манипуляции (1999г)3. Уши машут ослом. Современное социальное программирование (2002г)4. Предвыборная камапния. Практика против теории ( 2003г)5. Сумма политтехнологий (статьи 2000-2008гг)
Манипуляция подчиняет и омертвляет душу, это антихристианская сила, прямое служение дьяволу. Не будем возноситься так высоко, рациональный подход и даже просто здравый смысл ведут к выводу, что для России переход к манипуляции сознанием как главному средству власти означает разрушение нашего культурного ядра и пресечение цивилизационного пути.В последние десятилетия положение тех, кто желал бы сохранить свое «Я» и закрыться от манипуляции, резко изменилось: наука и технология дали для манипуляции столь сильные средства, что старые системы психологической защиты людей оказались беспомощны.
Есть в интеллигентной среде так называемые «неприличные темы», которые мало кто рискнёт затронуть: мировой заговор, протоколы сионских мудрецов, «кровавый навет» и т. п. Исраэль Шамир, журналист и писатель, рискнул и объявил крестовый поход против ксенофобии, шовинизма и сионизма. Он посмел тронуть «за живое» сионских мудрецов. Шамир ненавидит насилие во всех его проявлениях, особенно насилие власти над «маленьким человеком», будь это еврей, палестинец, американец или русский. «И если насилие не остановить, — говорит он. — Апокалипсис неизбежен».
Выход В. Путина на политическую арену в РФ у всех в памяти: никому не известный подполковник КГБ вдруг оказывается в окружении А. Собчака, тогдашнего лидера питерской демократии. Затем Путин перебирается в Москву, где будто по мановению волшебной палочки быстро растет до главы КГБ-ФСБ. Из этого кресла вскоре перемещается в кресло премьер-министра страны. Наконец Ельцин - в обход своей же Конституции! - назначает его преемником и передает всю власть.При этом у Путина нет опыта руководства ни одним из министерств, нет опыта руководства ни в какой хозяйственной отрасли, нет наработанных политических связей.