Король серых - [68]

Сгустилась четвертая тень.

— Гектор, мне скоро придется уйти.

— Почему? Они опасны? — Гектор сделал шаг в сторону, стараясь держаться подальше от призраков (впрочем, это была излишняя предосторожность, поскольку для теней интерес представлял лишь король). Они не обращали внимания на Гектора, так же, как и друг на друга. Для них значение имел лишь один человек: Джеремия Тодтманн. В нем они видели средоточие и надежду своего бытия.

— Туда, где сгущаются тени, являются другие Серые.

Гектор понимающе кивнул:

— Ну да, ворон и этот — как его? — Арос.

— Вот именно. Чем дольше я остаюсь здесь, тем больше рискую быть обнаруженным. Они не станут медлить. Возможно, у меня остались секунды.

— Куда же мы теперь?

Сначала Тодтманн не обратил внимания на то обстоятельство, что Гектор употребил местоимение «мы». Когда же до него дошло, он не сразу смог ответить. С одной стороны, в компании было бы веселее. С другой — это было только его делом. Он не имел права впутывать Гектора, тем более что у того, возможно, еще оставался шанс вернуться в мир живых.

— Мы — никуда, Гектор. Я ухожу один. Тебе же лучше всего оставить квартиру на несколько часов, а потом потихоньку вернуться. Они знают, что я после этого не вернусь, поэтому ты будешь в безопасности. Потом ты можешь сделать то, что собирался сделать я сам. — Джеремия окинул взором комнату. — Походи по своему дому. Потрогай вещи и попытайся вспомнить свою прежнюю жизнь. Так сказала Каллистра. Я сам лишен такой возможности, но у тебя еще есть шанс. Не вижу причин, почему бы этому методу не сработать и в твоем случае.

Призрачная фигура с редеющей шевелюрой скользнула сквозь его руки.

— Я не брошу друга в беде. Старина, одна голова хорошо, а две лучше. Черт меня побери, да я бы даже Моргенстрёма не оставил в такой ситуации. Кто же у тебя есть, кроме меня?

— Я не могу позволить тебе пойти на это. — Призрачная стая росла; в районе гостиной толпилось уже не меньше дюжины теней. Они пока не решались подойти, чтобы прикоснуться к Джеремии, однако ближайшая уже находилась на расстоянии вытянутой руки. — Я должен спешить. Черный ворон может появиться в любой момент.

— Джеремия, если ты исчезнешь, я найду тебя на краю света. Я не могу оставить друга, а тебе… тебе ведь больше не к кому обратиться за помощью, верно?

Это была сущая правда. В памяти Джеремии вдруг всплыли имена и лица каких-то старых знакомых, но он понятия не имел, где они жили. Если он правильно понимал методы, к которым прибегали его преследователи, то вся его немногочисленная родня — пусть и дальняя — уже находилась под наблюдением. Что же до друзей… Гектор был самым близким, а Джеремия даже не знал его адреса.

Он приставил руку ко лбу и наклонил голову:

— Боже! Несчастный я человек! Почему Томас О’Райан выбрал именно меня?

— Джеремия!

Король Серых поднял голову и увидел, что Гектор идет к нему с вытянутой рукой. Джеремия вдруг обнаружил, что полчище бестелесных теней бесследно исчезло. Не успел он понять, что это значит, как Гектор Джордан уже взял его за руку.

На месте квартиры теперь была платная автостоянка возле небольшой железнодорожной станции.

Джеремия взглянул на своего спутника — тот уже выпустил его руку и теперь с немым изумлением озирался по сторонам.

— Гектор, что случилось?

Наконец Гектор заметил его. Откашлявшись, он пустился объяснять:

— Эти паршивые тени исчезли. Я не успел и глазом моргнуть. Ты не заметил, когда это случилось. Из того, что ты… — Гектор снова откашлялся, словно у него комок застрял в горле, — …из того, что ты мне сказал, я понял, что за нами того гляди явится эта птица.

«Не птица — так Арос», — про себя добавил Джеремия. Так или иначе, но благодаря сообразительности его товарища по несчастью он, возможно, избежал встречи с кем-то из этой парочки. Джеремия сомневался, что Арос мог действительно причинить ему зло, но, если он снова окажется в логове долговязого, его наверняка больше не оставят без присмотра.

— Где мы?

— Похоже, на моей станции. Никогда не думал, что это так глубоко во мне засело.

Джеремия огляделся, желая убедиться, что они действительно одни.

— Нам нельзя здесь задерживаться. — Он шумно вздохнул. — Тебе не следовало помогать мне, Гектор. Одному тебе было бы спокойнее.

— Для чего же тогда, по-твоему, существуют друзья? — Гектор с вызовом скрестил руки на груди. — Так что нам делать дальше?

«А в самом деле, что?»

Он-то надеялся, что благодаря передышке на квартире Гектора у него будет время придумать какой-нибудь план, однако теперь он знал наверняка только то, что по-прежнему находится на положении изгнанника и что Каллистра пожертвовала собой ради его спасения. В который раз, вспоминая о своем постыдном поведении, Джеремия покраснел. Каллистра ради него добровольно стала добычей ворона, а у него на уме было одно — как удрать целым и невредимым.

До него начинало доходить, что если бы он и добрался до своего дома, то все равно не смог бы уйти в реальный мир с грузом предательства. Вот почему он и пребывал в смятении: малодушный и трусоватый Джеремия в нем спорил с другим, с тем, который знал, что он должен найти Каллистру, и будь что будет.