Король Рока - [65]

Понимая, что я не собираюсь заставлять его догонять меня, Шейн отпустил мои запястья и забрал меня на колени.

– Черт, обожаю твою задницу, – прошептал он, сжимая ее и размещаясь позади меня. В горле перехватило дыхание, когда его член толкнулся в то же место, где ранее его пальцы дразнили меня, прежде чем остановиться у входа в мою киску. Шейн усмехнулся. – Не волнуйся, Делэни. Все будет, но не сегодня, – и с этим, он ворвался до основания одним гладким, мощным толчком, заставляя воздух покинуть мои легкие восхитительном свистом.

Ничто не щадило нашу связь. Шейн трахал меня жестко и глубоко, и я полюбила каждую минуту. Внутри него, внутри меня, была тьма, которая нуждалась в этом. Может быть, не навсегда, но сегодня я хотела провести грань между хорошим и плохим, правильным и неправильным, типичным и запретным.

Изменив свою позицию, он наклонился ко мне, его руки по обе стороны от меня, его рот близко к моему уху.

– Ты хочешь этого, Делэни, –это был и вопрос, и утверждение. Это было правдой.

– Боже, да, – прошипела я, двигаясь против него, встречая каждый из его толчков. Я закрыла глаза, и все, что я могла видеть – это звезды, святящиеся сквозь темноту. Мои стенки сжались вокруг его вторжения, искра, которую он зажег внутри меня, пустила корни. Огонь распространялся, становясь горячее, взрывоопаснее. Пока не стало слышно ревущего пламя в ушах.

– Давай, детка. Бери все, – суматоха, царящая снаружи, была не такой сильной, как страсть, окутывающая нас прямо здесь, сближающая нас. Мы были втянуты в это, втянуты друг в друга. Шейн тоже. Я чувствовала это в суровости его дыхания, в неровности его голоса. Он едва сдерживал жестокость нападения. Но все было под контролем. Меня контролировали.

Шейн Хоторн владел мной.

Глава Восемнадцатая

Делэни

Тюрьма моего отца находилась в двух часах езды от стадиона в Нью-Джерси, где вечером выступают «NothingbutTrouble» и от роскошного отеля, где я провела ночь в объятиях Шейна. Тут пахло больницей, разве что с гораздо более резкими и зловещими запахами. Строгий охранник предупредил, что мне разрешат обнять отца только дважды – один раз в начале и один раз в конце визита. Папа зашел в комнату, выглядя гораздо меньше и хрупче, чем человек, который носил меня высоко на плечах на каждом параде, а когда мои руки обхватили его туловище, я почувствовала твердость его ребер под грубой тканью тюремной рубашки.

– Папочка, – воскликнула я, называя его словом, которое не использовала с детства.

– Ты обещала мне, – сказал он хрипло.

– Я знаю, знаю. Прости. Но я не могу... Я не могу забыть о тебе. О том, почему ты здесь, а я снаружи.

Отец наклонил голову, провел обеими руками по своим редеющим волосам, разминая мышцы шеи. Его голос был напряженным.

– Все именно так, как должно быть, Делэни. Ты это знаешь.

Именно это он сказал мне через несколько секунд после удара. До того, как мы услышали сирены. До того, как мы узнали, что моя мама умерла. Когда приехала полиция, он сообщил им, что был за рулем.

Первая ложь, которая привела к последующим, под тяжестью которых я тонула.

– Ты причина моего перевода, – его глаза встретились с моими. – С севера штата до сюда. От максимума к минимуму.

Я кивнула.

– Это меньшее, что я могла сделать. Тебя вообще здесь быть не должно, – слезы катились по моим щекам, слова дрожали.

– Тут лучше. Спасибо, – признал он. – Но, Делэни, перестань беспокоиться обо мне.

Как я могу?

– Видел новости?

– О тебе и музыканте?

Вот ответ на мой вопрос.

– Что они говорят обо мне, это неправда. Я бы никогда... не была с кем-то за деньги. Мне нужно было прийти сюда, чтобы лично все опровергнуть.

Он посмотрел на меня долгим, спокойным взглядом.

– Сколько недель ты провела без карманных денег, потому что не хотела убираться в своей комнате? – его губы скривились от улыбки. – Тебя всегда интересовали цифры, но я не встречал еще человека, который был бы мотивирован деньгами меньше, чем ты, – он прочистил горло. – Ты счастлива?

Счастлива? Я отшатнулась. Как я могу быть счастлива? Но потом я поняла, что после трех лет глубокой тьмы, когда даже подъем с кровати казался сверхчеловеческим испытанием, жизнь с Шейном сделала меня счастливой.

– Да. Иногда.

– Из-за певца?

– Шейна. Да.

– Хорошо. Ты заслуживаешь счастья, Делэни. Просто убедись, что твои мечты исполняются. Знаешь, твоя мать мечтала быть художницей.

Я склонила голову набок.

– Правда? Она никогда не говорила.

Его лицо опечалилось.

– Кредиты за образование, ипотека, муж, ребенок, которого она обожала. Она считала легкомысленным тратить средства и время на себя, – его слова стали настойчивыми. –Убирайся отсюда, Делэни. Забудь обо мне.

Меня затрясло.

– Забыть про тебя? – захлебнувшись от слез, прошептала я. – Ты мой отец. Я не могу. Я не могу этого сделать, папочка.

– Тебе придется, Делэни. Позволь мне провести время, зная, что ты живешь своей жизнью. Пожалуйста.

Я прижала ладони к глазам, воспоминания о той ужасной ночи промелькнули в моей голове, как на пленке.

Три года назад после учебы, у нас с родителями был назначен ужин перед встречей с компанией моих друзей. Ресторан был рядом с железнодорожным вокзалом, так что мой отец пошел туда сразу после работы. Я опаздывала, потому что уткнула нос в книгу. К тому времени, как мы с мамой приехали, папа уже прикончил свой мартини. Я предложила сесть за руль, чтобы родители разделили бутылку вина за ужином.