Король-предатель. Скандальное изгнание герцога и герцогини Виндзорских - [12]

«Его Королевское Высочество герцог Виндзорский и герцогиня не должны рассматриваться представителями Его Величества как имеющие какой-либо официальный статус в странах, которые они посещают. По этой причине королю кажется, что, за исключением особых инструкций, представители Его Величества не должны принимать никакого участия в организации официальных собеседований для них или одобрять их участие в каких-либо официальных церемониях»[93].

По словам Георга VI, супругов не следовало приглашать остановиться в каком-либо посольстве, министры не должны были встречать их с поезда, а любые развлечения в посольстве могли быть только неофициальными.

17 сентября Фриц Видеман, личный адъютант Гитлера, встретился с герцогом для обсуждения предстоящей поездки в Германию. Было решено, что немецкий атташе, владеющий английским языком, будет сопровождать пару и встретится с Ферн Бедо в отеле «Ритц» 30 сентября, чтобы окончательно уладить все вопросы[94].

20 сентября британское правительство получило первое официальное предупреждение о предполагаемой поездке в Германию, до которой оставалось всего несколько недель. Тогда герцог сказал британскому дипломату Невиллу Хендерсону: «Хотя наш двухнедельный тур организуется под эгидой Рейха, он, естественно, будет носить частный характер»[95]. В тот же день герцог сказал Уолфорду Селби, что все это организуется «для того, чтобы наблюдать, что делается для улучшения условий труда и жизни рабочего класса в нескольких крупных городах»[96]. Заявление герцога звучало неубедительно.

В Уайтхолле поднялась паника, и копии корреспонденции Виндзоров были отправлены королю в Балморал. «Лично я считаю, что все эти заранее спланированные туры, о которых мы не были поставлены в известность, немного чересчур, – написал Ванситтарт Хардингу 1 октября. – И надеюсь, что нашим миссиям за рубежом будет дано указание иметь с ними как можно меньше общего»[97].

На следующий день Хардиндг ответил: «Я полностью согласен с тем, что вы говорите об этих турах, твердо убежден, что они на самом деле являются организованной по собственному желанию рекламой и не могут принести никакой пользы самим работникам»[98].

4 октября Ральф Уигрэм описал Георгу VI поездку как «опасный, полуполитический шаг»[99]. В тот же день сэр Эрик Фиппс, посол Великобритании в Париже, позвонил герцогу и предупредил его, чтобы его не использовали в пропагандистских целях. Герцог заверил, что не будет произносить никаких речей.

8 октября сэр Рональд Линдсей, посол Великобритании в Вашингтоне, был вызван в Балморал, где к нему присоединился министр иностранных дел Энтони Иден, обеспокоенный тем, что герцог служит пешкой в руках коварной и амбициозной жены. «Дворцовые секретари – экстремисты, Министерство иностранных дел – тем более», – написал Линдсей своей жене. «Все повсюду видят призраков и фантомов и думают, что за каждым углом подстерегают катастрофы»[100].

В Балморале Линдсей рассказал своей жене, что король и королева были в состоянии крайней нервозности по этому поводу или, скорее, по поводу всей деятельности герцога – его театральных призывов к популярности и этих инспекционных визитов – поверхностных и, без сомнения, довольно неискренних, но тем не менее свидетельствующих о его готовности претендовать на популярность. До сих пор он вел себя тихо и не проявлял никакого желания изучать жилищные условия трудящихся во Франции и Австрии[101].

Линдсей считал, что герцог «пытался устроить возвращение, а его друзья и советники были полунацистами. Он хитрил». Дальше следовал вывод о том, что и в личной, и в политической жизни нового короля наблюдалась сумятица:

«Мне было интересно заметить, что на самом деле Георг еще не чувствует себя в безопасности на своем троне, он похож на средневекового монарха, у которого есть ненавистный соперник-претендент, живущий в изгнании… Он говорит довольно хорошо и энергично – но он не умен. Имеет место множество довольно бессмысленных замечаний и высказываний, а также изрядная часть тех довольно тяжелых шуток, которые можно услышать от королевских принцев»[102].

Его взгляд на королеву был столь же откровенным. «Слишком маленькая и коренастая, чтобы быть красивой, и когда-нибудь она станет толстой маленькой леди, хотя навсегда сохранит очарование… Она поддерживала все, что говорили мужчины, но протестовала против призывов к мести». Однако его самый проницательный анализ касался Уоллис:

«Действительно ли она амбициозна? Возможно. В этом уверены во дворце, но, безусловно, там к ней относятся предвзято. С другой стороны, выйдя замуж за мужчину, она низвергла его с очень высокого положения. Есть много женщин, которые сначала делают нечто подобное, а затем, не имея личных амбиций, изо всех сил стараются снова усадить его на высокий табурет»[103].

Опасения семьи и правительства усилились, когда 10 октября герцог встретился с Акселем Веннер-Греном[104]. Высокий седовласый шведский промышленник основал компанию Electrolux в 1919 году и сделал свое состояние на электрическом пылесосе и холодильнике. К 1939 году он был крупнейшим частным работодателем в Швеции со своими людьми в газетах, банковском деле, производстве древесины – он был ведущим мировым поставщиком – и крупной долей в оружейной компании Bofors.