Король пепла - [15]

Через Темную Тропу он уже распространял приказ своим войскам: по его воле они должны были сойтись к Анкиле, покинув многочисленные фронты, открытые по всему Миропотоку. Несмотря на бессмысленность подобного приказа, харонцы подчинились своему хозяину. Арнхем знал, как добиться от своих войск безусловного повиновения: он отдавал им на съедение Тараска, величественного Хранителя, всецело преданного Волне.

Решительный голос Шенды не дал ему насладиться радостными волнами, посылаемыми его войсками.

— Властитель, мне нужен ответ.

Она отстранилась так, чтобы дать Черному Лучнику возможность выстрелить. Последний дрожал от нетерпения, а Арнхем вовсе не хотел рисковать. Он был еще слишком слаб, чтобы противостоять лучнику. Его раздражало, что приходится уступить шантажу, но по сравнению с грядущими событиями такая уступка мало что значила.

— Хорошо, ты пойдешь со мной. Но до того нам нужно уладить кое-какие детали.

— Он пытается выиграть время, — прорычал Чан.

Кивком головы Шенда попросила харонца продолжать.

— Чтобы следовать за мной, ты должна сначала умереть, — сказал Арнхем. — Темная Тропа никогда не примет тебя, если в твоих жилах все еще будет течь жизнь.

Драконийка сжалась. Властитель увидел в ее глазах страх и почувствовал, что у нее впервые возникло сомнение.

— Ты только послушай! — захохотал Чан. — Он над нами смеется. Довольно! Покончим с этим!

Шенда жестом велела ему замолчать. Потаенные чувства и стремления вели в ее сердце нешуточную битву. Она думала, что сможет подавить этот инстинкт самосохранения, отточенный в лабиринтах Черного Догоса и закаленный в отряде Лучников. Инстинкт, притаившийся в каждом уголке ее тела, теперь терзал ее душу, словно слишком поспешно забытый призрак. Он повелевал ей отступить и не забывать, что она имеет дело с харонцем, это существо, вероятно, лжет в надежде избавиться от нее, как только они прибудут в королевство мертвых.

Отступить.

Ее сердце подсказывало ей не подчиняться инстинкту, стать наконец той, какой она всегда мечтала быть, когда в детстве засыпала, прислонившись к теплой морде Дракона-наставника. В ее памяти всплывали минуты задушевного общения, напоминавшие ей о том, как она просовывала свои ручки между чешуйками драконьей кожи, пытаясь достать до его сердца, или как она щекотала его, дуя в ноздри, когда он засыпал. Все эти игры, которые она придумывала, чтобы создать между ними связь, напоминающую не отношения наставника и ученика, но отношения двух любовников, которые в одну прекрасную ночь поднялись бы в небо Догоса, чтобы исчезнуть на горизонте. Детские мечты, говорившие лишь об одном: она хотела, чтобы ее любили, — и не за то, что она представляла собой сейчас или чем могла стать в будущем, а ее саму. В этот момент она пожинала то, что посеяло равнодушие драконийских жриц, которые не смогли пробудить ее сердце.

А Януэль смог. И она поняла, что этого достаточно.

Она подняла на властителя взгляд, лишенный всякого выражения, словно то, что ее ожидало, не должно было свершиться.

— Тогда убейте меня, — сказала она бесцветным голосом.

— Шенда, нет! — вскричал Чан.

Гримаса исказила лицо харонца.

— Я не могу, — медовым голосом признался он. — Если ты умрешь от руки харонца, Волны стекутся сюда, чтобы спасти твою душу. Возможно, когда-нибудь ты и доберешься до королевства мертвых, но на это уйдет много времени. Слишком много времени. Нет, драконийка, если ты должна умереть, тебя должно убить живое существо.

Из его горла вырвался замогильный смех.

— Он, например, — заключил харонец, указывая на Черного Лучника.

Тяжелое молчание наступило после этих слов.

— Это паутина обманов… — запротестовал Чан. — Не слушай его, Шенда. Главное, не верь ни единому его слову…

Голос Черного Лучника дрожал, как и его рука. Демоны прошлого вдруг овладели рукой, которую он, казалось, спас. Его лук все больше дрожал, а гримаса харонца становилась все шире. Шенда же отступила к перилам и изо всех сил схватилась за них. Ее разум, оглушенный намеками Арнхема, был парализован. Неужели ей придется умереть от руки своего старинного друга? Она заметила слезы ярости на лице Черного Лучника и прошептала:

— Найди тарасконца… не важно кого… чтобы он меня убил. Но не ты, только не ты, старый змей. Не ты…

— У нас нет времени, — пробурчал Арнхем. — Разложение вновь пробуждается. Мне нужно отправляться в путь.

Он наслаждался драмой, происходившей вокруг него, возбужденно пытаясь угадать, сможет ли Черный Лучник убить ту, которую любит, чтобы позволить ей быть с тем, кого любит она.

— Ну так что? — спросил он. — Тебе решать, лучник. Ну давай, всего одна стрела… Целься в сердце или в горло, она не будет долго мучиться.

— Нет… — возразил Чан.

Черный Лучник взвыл, потрясенный коварством и жестокостью судьбы. Короткий крик, чтобы сдержать слезы и не дать дрожать руке. Казалось, стены храма растворяются в провале открывающейся Темной Тропы.

Его крик разорвал свинцовую завесу, застилавшую сознание Шенды. Не раздумывая, она бросилась к Темному Лучнику и направила наконечник стрелы на себя.

— Ну давай же, убей меня, старый змей. Сделай это для меня, — с трудом выдавила она.