Король отверженных - [63]
– Все еще не понимаю, почему ты считаешь себя ошибкой. Сдается мне, ты на самом деле изумителен – я хочу сказать, помимо твоей личности.
– Думаю, можно объединять в себе столько всякого разного, что по итогам ты окажешься ничем. Если раздробить гору и раскидать по всему континенту, не получится множество маленьких гор; она исчезнет, превратившись в пыль. – Байрон снял с колен салфетку и принялся рассеянно складывать из нее лодочку. – Я не такой неутомимый и дружелюбный, как те животные, которых она разводила в прошлом. Я не так силен и ловок, как другие ее движители. Меня не принимали мужчины и женщины, с которыми я встречался, и это делает меня бесполезным для дипломатических миссий в кольцевых уделах. Я не зверь, не машина и не человек. У меня вообще нет ни места, ни цели, кроме как служить Сфинксу, по мере возможностей.
– Значит, ты взял на себя труд узнать все это… – сказала Волета, махнув рукой в сторону накрытого стола, – потому что надеялся, что тебя примут?
Байрон покончил с салфеткой-лодочкой и поставил ее перед собой на накрытый стол.
– Оказывается, тот факт, что я могу отличить вилку для торта от вилки для улитки, не может компенсировать вот эти штуки. – Он поднял руку и щелкнул по острому концу рога.
– Я не думаю… Нет, я знаю, что Сфинкс никогда не желала тебе зла, Байрон. Она любит тебя. И я не думаю, что тебя вообще можно причислять к той же категории, что и Красную Руку. Он – нечто совершенно иное. Мне кажется, он-то и есть ошибка.
– Ну, – сказал Байрон, привычно и даже убедительно пожимая плечами, – время покажет.
Глава вторая
Моему деду, королевскому судье, принадлежит знаменитое высказывание: «Иногда заключенный предпочитает смотреть на голую стену, а не на зарешеченное окно».
Или скажем по-другому, дамы: «Не пробуйте торт, который ваша фигура не может себе позволить».
Столик леди Грейверли: редкие добродетели и общий позор
Волета расстелила мохнатый коврик для ванной на стальном полу в середине орудийной палубы.
Орудийная палуба оказалась на удивление хорошей спортивной площадкой. Пол без заклепок, гладкий, как хрусталь на часах. Промежуток между пушками – достаточно широкий, чтобы вместить поле из девяти или десяти полос, если ей когда-нибудь удастся собрать так много игроков; и при этом все равно осталось бы место для зрителей, с обеих сторон. Да, когда катание на ковриках для ванной станет видом спорта, размеры орудийной палубы «Авангарда» можно будет использовать в качестве стандарта.
На Волете было все то же платье с широкой юбкой, в которое Байрон одел ее на вечерний урок танцев, хотя она сняла жесткие туфельки, от которых лодыжки покрывались ссадинами, а пятки – волдырями. Каждый день на несколько часов Байрон уединялся в рубке связи, где принимал и отправлял крылатых шпионов и гонцов Сфинкса, тем самым давая Волете столь необходимый отдых от тирании приличного общества.
Прохладный пол приятно холодил босые ноги. По обе стороны от нее два ряда пушек целились в закрытые орудийные порты. Литые стволы походили на самых разных животных. Они напоминали вытянутые и стилизованные тела тигров, собак, слонов, львов, ястребов и волков, и у всех были округлившиеся пасти, как будто застывшие на грани между кислой гримасой и ревом. У казенной части каждого из шестидесяти четырех орудий стояла механическая фигура. Канониры походили на игрушечных солдатиков в красных куртках и черных киверах, с безликими, идеально круглыми головами, но при этом были гораздо умнее игрушек. Волета однажды увидела артиллеристов в действии. Перезаряжая пушки, они орудовали шомполами, как дубинками, и перекладывали пушечные ядра, словно те вообще ничего не весили. Орудия были вычищены, перезаряжены и снова нацелены, прежде чем она сосчитала до семи. Затем раздался новый залп. Волета почувствовала себя так, словно оказалась внутри громового раската.
Но сейчас игрушечные солдатики не шевелились, а пушечный зоопарк молчал.
Катание на санках из коврика для ванной было опасным видом спорта. Во время одного падения она уже ушибла подбородок, а во время другого порезала голень. Задача состояла в том, чтобы как можно лучше сохранить скорость разбега в прыжке, но не до такой степени, чтобы потерять равновесие и упасть лицом вперед. Она использовала пушки как единицы измерения для оценки дальности поездок на «санях». Пока что ее рекорд составлял семь с половиной оружейных отсеков.
Придерживая юбку на коленях, она бросилась вперед и прыгнула на коврик для ванной. Приземлилась как положено, расставив ноги не слишком далеко, и, когда коврик заскользил, словно кусок масла по горячей плите, Волета поняла, что это будет рекордная поездка.
Она без труда миновала восьмую пушку и с трепетом отметила, как мимо промелькнула девятая. Десятая пушка стала расплывчатым пятном на краю поля зрения. Мимолетное возбуждение схлынуло от осознания того, что коврик набирает скорость. Волета неслась к передней части корабля, к вестибюлю, где лестница на другие этажи разветвлялась налево и направо, и к ней приближалась – все быстрее и быстрее – большая стальная дверь.
Наконец Волета поняла, что происходит: корабль резко наклонился носом вперед, превратив ее игровое поле в склон. Пытаясь замедлиться, она упала спиной с коврика для ванной на юбки, которые оказались такими же скользкими. Она попыталась затормозить ногами, но, когда мозоли на пятках нагрелись от трения, поняла: остановиться вовремя не успеет.
Вавилонская башня – величайшее из чудес света. Это огромный, как гора, слоеный пирог из воинственных и мирных уделов; это мир гениев и тиранов, воздушных кораблей и паровых двигателей, диковинных животных и таинственных механизмов. Всю жизнь проживший в сельской глуши, Том Сенлин убежден, что Вавилонская башня – сердце цивилизации, средоточие всего самого лучшего и возвышенного. Вместе с молодой женой он отправляется туда в свадебное путешествие – и теряет ее в толпе на городском рынке. Потратив два дня на бесплодные поиски, Том решает войти в башню, – вероятнее всего, жена уже ждет его внутри.
Пройдя три уровня Вавилонской башни, этого дьявольского лабиринта, полного обмана, пороков и всевозможных опасностей, Томас Сенлин вырвался на свободу, но так и не вернул потерянную жену. Он вынужден стать пиратом, чтобы выжить на борту украденного воздушного корабля и продолжить поиски. Превратности судьбы заставляют Сенлина обратиться за помощью к главной легенде многоярусного мира, к таинственному Сфинксу, чьей печатью отмечены многие чудеса. Но Сфинкс ничего не делает даром, а в Вавилонской башне крайне опасно быть у кого-то в долгу. Впервые на русском!
Сказки старого зоопарка, печальные и веселые истории его обитателей, воспитанников, работников и гостей.
Страшные сказки собрали в себе всех теневых героев Викторианской эпохи: оборотни и вампиры, ведьмы и сатанисты, Виктор Франкенштейн и его дети, а еще бессмертный и юный герой Оскара Уайльда. Однако задолго до него жил еще один бессмертный богач, который не появился в истории. Или же появился?
Парень из клуба был достаточно необычным. Красив, но давно не сопляк. Умён, но до грубого неприветлив. Неподходящие вещи и отсутствие косметики никак не вписывались в обстановку закрытого клуба… и всё же здесь он был своим. Альф игнорировал, попивая свои разноцветные коктейли, но со мной ушёл на пятой минуте разговора. Шлюха? Клофелинщик? Наркоман? Не первое, не второе и не третье.18+.
От рассвета времени история человеческого рода была предрешена. Побеждает сильнейший. Выживает хитрый. Суров мир, взращенный на подобном порядке. Другого не будет. Здесь странствуют рыцари, чье благородство умещается на гербе. Здесь нет места шепчущим заклятья седобородым магам. Здесь живут другие, свыкшиеся с мыслью, что мощь рудной магии обманчива. Что ее подлинная сила, скрытая за восторженностью масс и престижем благородного дома, в умении приспособиться. Здесь высокие лорды, играют в собственные игры, между делом решая судьбу королевства.
Мир молодого мага рушится в одно мгновение. Он становится изгоем, угрозой и проклятием для своего мира. Древний артефакт переносит его в другой мир. Туда, где он может обрести себя. Понять для чего он родился и решить кем ему быть.
Доктор психомагических наук Элизабет Морэй и не подозревала, какие негативные последствия может иметь согласие на участие в проекте «Сота Альянса» — первой в истории эльфийско-человеческих отношений дипломатической миссии беспрецедентно высокого уровня. Получив предложение влиться в состав эльфийской делегации в качестве эмиссара-чародея, Элизабет планировала не только сколотить приличную карьеру и облагородить свою репутацию почестями и всеобщим признанием, но и обеспечить достойное будущее для своей ученицы и приёмной дочери.Однако реальность оказалась беспощадна к новоиспечённому эмиссару-чародею: в человеческой империи на эльфийских дипломатов объявляется негласная охота, в которую включаются не только продажные СМИ, фанатичные религиозные радикалы и самые опасные наёмные убийцы империи, но и тайные агенты демонической нежити.
Фитц Чивэл, королевский убийца, возвращается к жизни. Перед ним стоят две задачи – отомстить Регалу, ценой предательства захватившему власть в Шести Герцогствах, и отыскать Верити, законного наследника престола. Фитц отправляется в долгий и опасный путь в Горное Королевство.
Фитц – незаконнорожденный сын наследного принца. Воспитанный слугами, он вырос в темных коридорах королевского замка, не зная ни почета, ни славы. Его ждала дорога убийцы, верно и преданно исполняющего приказы своего короля, а также участь человека, способного своими, может, не очень значительными поступками сдвигать мировые колеса и приводить в движение силы, недоступные пониманию простых людей… Но на то он и Фитц Чивэл Видящий!
Повелители Трех Стихий, гордые и прекрасные драконы возвращаются в мир. Вырвалась на свободу из векового заточения Тинталья, расправила мерцающие синевой крылья – и обнаружила, что она единственная из своего племени, парящая в небесах. Ведь морским змеям, чтобы превратиться в драконов, нужно подняться вверх по течению реки, к берегам, покрытым песком памяти, а путь туда преграждает отмель. Нет больше Старших, которые издревле помогали драконам и оберегали их коконы. Значит, ничего не остается, кроме как обратиться за помощью к «мгновенно живущим» – людям.
Берега теплых морей, далеко к югу от терзаемых войной Шести Герцогств, полны чудес и загадок. Поэтому здешние жители издавна промышляют торговлей. И поэтому в этих водах так много пиратов. Здесь добывают сокровища. Самые удивительные и волшебные привозят из ядовитых Дождевых чащоб. А самое драгоценное из волшебных сокровищ – диводрево, из которого делают живые корабли. Живой корабль не просто умеет разговаривать – он легче скользит по волнам, он уйдет от любой погони, он подскажет рулевому, что делать… Неудивительно, что семьи торговцев несколько поколений выплачивают жителям чащоб долг за корабль когда звонким золотом, когда своими отпрысками.