Король Мертвой Страны - [53]

– Я, – все скалился ей Нартанг, начиная вновь испытывать какие-то человеческие чувства, кроме безразличной готовности к убийству, – На арене, вчера… – перестав вмиг улыбаться серьезно закончил воин, чуть нагибая голову и вперивая в нее свой бездонный черный глаз.

– Черные джины пустыни! – невольно вырвалось у красавицы и она отступила на шаг назад, почему-то вмиг поверив, что этот сухощавый урод уложил красавца-силача Тумара.

– Тебе он больше нравился? – уже зло ухмыльнулся Нартанг, продолжая с хищной жадностью разглядывать свою собеседницу.

– Ты должен называть меня «госпожой»! – прикрикнула на него девушка, – Жалкий раб!

Как смеешь на меня глядеть?! – вновь возмутилась красавица, – Сухад! Сухад! – громко закричала она после.

На ее зов тут же подошли стражники, но, увидев неподвижного воина и негодующую женщину, тут же поспешили убраться вон. В глубине комнаты, которую охранял Нартанг послышалось движение и торопливые шаги. В последний момент воин сделал шаг от двери, из которой тут же показался правитель города:

– Что ты кричишь, свет очей моих?! – обратился он к девушке.

– Это кто? – возмущенно ткнула пальцем в невозмутимо осматривающегося кругом Нартанга скандалистка.

– Это мой новый телохранитель, Чийхара, – улыбнулся калиф, – Он хоть и страшен лицом, но зато непобедим в бою!

– Он смел говорить со мной, как с равной и смотрел на меня! – тут же наябедничала чертовка.

– Он просто не знал, кто ты, – улыбнулся калиф, явно любуясь негодованием своей любимицы.

– Так пусть теперь узнает! – вновь нахмурила брови та.

– Нартанг, это – моя любимая жена Чийхара. Она может ходить по дворцу без накидки и входить ко мне, когда хочет, – улыбнулся калиф, раскрывая для нее свои объятия,

– Пойдем, радость моя.

– Нет, он должен молить о прощении за то, что был груб! – надменно вскинув голову с тяжелой копной вьющихся черных, как смоль, волос заявила красавица.

Нартанг оскалился и поклонился, насмешливо глядя на капризную бестию. Ему было смешно глядеть на терзания калифа, повелевающего целым городом, полностью покорного теперь этой блистательной своевольницей. Он-то знал, какая у его телохранителя «негнущаяся» спина и как долго можно надрываться в увещеваниях и побоях впустую заставляя произнести его слово «господин» – добропорядочный Кариф расписал своего раба во всех красках, надеясь оставить опасного бойца при себе.

– Все, все – видишь, он кланяется. Пойдем, – уже чуть ли не силой втащил калиф к себе свою строптивую жену.

Нартанг вновь встал спиной к закрывшейся за ними двери и долго еще скалился, слушая возмущенное шипение красавицы Чийхары, которая сначала возмущалась поведением телохранителя, потом увлеченно расспрашивала о смерти Тумара, и лишь только после этого осведомилась, когда же ее супруг намерен отбыть в свое опасное путешествие. Воин вспомнил ее пылающие глаза и необузданную манеру движений еще раз – эта Чийхара произвела на него сильное впечатление.

Пылкая чертовка ушла из покоев калифа только на следующее утро, и все это время Нартанг, словно пес сторожил у двери. Казалось, стража напрочь забыла, что господина нужно охранять. Он сомневался, чтобы Тумар также стоял у дверей сутками. Утром пришел старый Вайгал и удивился, обнаружив воина у дверей:

– Нартанг, ты что? Всю ночь простоял?

– Да.

– А почему спать не ушел?

– Меня никто сменить не пришел.

– Но ночью никто ничего не делает – все спят!

– Неужели убийца посмотрит на ваши уклады? – насмешливо спросил воин, – На то он и убийца, чтобы прийти, когда его меньше всего ждут, и сделать свое дело, когда это легче всего. Нужно чтобы всегда кто-то сторожил – иначе тогда и стеречь без толку, – пожал плечами воин.

– Но еще наши предки завели этот порядок – никто не смеет что-то делать без взора Солнца!

– И кауры?

– А ведь ты прав, иноземец, – усмехнулся старый слуга, – Ты прав…

– Я еще пару дней могу не спать, но потом нужно будет отдохнуть…

– У тебя некрасивое лицо, но зато очень красивый дух! – серьезно посмотрел на него старик.

– Когда-то и лицо у меня было красивым, – печально усмехнулся Нартанг, невольно вспомнив кокетливо-восхищенные взгляды молодых девушек своей родины.

– Все мы когда-то выглядели иначе – в этой жизни или в прошлой, – закивал старик,

– А ты сегодня отдыхай – я сейчас пришлю стражу. Ночью же опять тогда будешь сторожить, коли твоя вера позволяет.

Нартанг пожал плечами – что за глупая вера – не использовать ночной покров для нужных дел?

Следующий день во дворце пролетел как-то незаметно: воин почти все время проспал в небольшой но уютной комнатушке, выйдя из нее уже ближе к закату, чтобы вновь встать на стражу у двери правителя. На утро калиф вышел необычно рано, не дождавшись своих слуг, которые должны были умыть и одеть его. Он встал напротив воина и серьезно спросил его:

– Ну, Нартанг, ты готов отправиться со мной в поход?

– Готов, – просто ответил тот.

– Ты будешь со мной до конца?

– Да, – кивнул воин и невольно сравнил калифа с военачальником Данерата, обходившим воинов перед битвой, заглядывающим в глаза бойцам, чтобы увериться, что ничто не тревожит их, кроме желания победы.