Король лжи - [119]

– Плохой свидетель, – сказал я, и мне стало интересно, смог бы он также засвидетельствовать мое отчаяние, видел ли ствол, прижатый к моему подбородку. Я попытался изучить лицо Миллз, понять, догадывалась ли она об этом, но ее лицо было непроницаемым.

– Плохой свидетель, – согласилась она, взгляд ее устремился мимо меня. И я знал, что она догадывалась.

– А Барбара? – Я старался держаться невозмутим и не показать волнения в голосе, но это было нелегко. Хорошо или плохо, но я провел десять лет жизни с ней и не мог притворяться, что мне все равно.

– Мы арестовали ее в местном клубе. Она сидела у бассейна, обедала вместе с друзьями.

– С Гленой Верстер? – спросил я.

– Да, она была там.

– У Глены Верстер черный «мерседес».

– И что?

– Ванессу Столен ударил черный «мерседес».

Внезапно Миллз снова стала полицейским.

– Вы думаете, что госпожа Верстер причастна к этому?

– Считаю ли я, что она рискнула подвергнуть себя опасности, чтобы помочь кому-то из своих друзей? Нет. Их дружба была потребительской. Барбара использовала Глену для собственного престижа, а Глена обращалась. с Барбарой как с тряпкой для мытья посуды. Но я верю, что Барбара хотела убрать Ванессу со своего пути, и она достаточно сообразительна, чтобы не использовать свои собственный автомобиль.

– Вы полагаете, госпожа Верстер могла знать об этом.

– Думаю, не помешает спросить ее.

– Я спрошу, – пообещала Миллз.

Мысль о том, что Глена Верстер будет иметь дело с детективом Миллз, заставила меня улыбнуться.

– Жаль, что не смогу присутствовать при этом, – обронил я.

– Вы не беспокоитесь о госпоже Верстер?

– Нет, не беспокоюсь.

– Тогда мне легко будет выйти на нее, – сказала Миллз с полной серьезностью.

– Вы дадите мне знать?

– Непременно.

– В таком случае вернемся к Барбаре, – предложил я.

– Сначала она вела себя вызывающе. Но когда на нее надели наручники, заплакала. – Миллз обнажила зубы в знакомой мне усмешке животного. – Я получила удовольствие от этой картины.

– Вы всегда получаете удовольствие.

– Вы хотите, чтобы я снова принесла извинения?

– Нет, – сказал я. – Продолжайте.

– Я потратила на вашу жену много времени.

– Допрашивали ее?

– Обсуждали некоторые вещи, – уточнила Миллз.

– И?

– И она отказалась признавать вину. Сказала, что я совершила серьезную ошибку. Угрожала предъявить иск. Подобный спектакль я видела сотню раз. Но когда она узнала, что вы живы, кое-что в ней, кажется, сломалось.

– Она призналась? – не понял я.

– Я имела в виду несколько другое.

– Что тогда?

– Я хотела сказать, что она сломалась. Она говорила несвязно.

Я пытался проникнуть в смысл ее слов.

– А вы уверены, что это не спектакль?

Миллз пожала плечами.

– Вероятно, нет, но не уверена.

– Почему?

– Она что-то бессвязно лепетала. Говорила странные вещи, которые никакой нормальный человек не стал бы сообщать полицейским. Мы соединили в одно целое обрывки ее информации. Завещание, ее дела с Эзрой. И потом вместе с деньгами и драгоценностями обнаружили видеокассеты.

Я колебался, не зная как спросить.

– Это уже всем известно?

– О ней и Эзре? Боюсь, что так.

Установилась тишина, и я обдумывал все, что сказала Миллз.

Наконец она нарушила молчание.

– Откровенно говоря, я удивлена тем, что Барбара не уничтожила записи. Они довольно отвратительные.

– Она любила его, – заметил я. – Каким-то извращенным образом, который я никогда не пойму. Но любила. – Мысленно я видел ее лицо и то, как сверкали ее глаза.

– Полагаю, всякое возможно.

Я снова подумал о той ночи, когда все началось, – ночи, когда умерла моя мать.

– Значит, это Барбара звонила Эзре, когда мы вернулись из больницы?

– На самом деле это была Алекс. – У меня от удивления отвисла челюсть, но Миллз продолжала говорить невозмутимо: – Она знала о ссоре Джин с вашим отцом и причину этой ссоры. Алекс позвонила Эзре. Она согласилась уехать из города за пятьдесят тысяч долларов. Сказала, что исчезнет, оставит Джин в покое, и назначила встречу у стоянки автомобилей, с условием, что Эзра придет с наличными, чтобы она могла сразу же покинуть Солсбери. Я полагаю, что Эзра пошел в офис за деньгами, а также, вероятно, за оружием. Потом он заплатил, и Алекс уехала. Это был последний раз, когда кто-то видел его живым, за исключением, конечно, Барбары.

– Не могу поверить, что Алекс на это решилась бы. – Возьми деньги. Оставь Джин. – Ничего из всего этого, по-моему, не имеет смысла.

– Она не потратила деньги, как сделал бы любой другой человек. Ей просто нужно было показать Джин, что представлял собой ее отец. Она хотела» чтобы они уехали отсюда. И такое могло у них получиться, держу пари, но в этом отпала необходимость.

– Эзра исчез, и все стало на свои места. Алекс получила то, что хотела. А именно мою сестру.

– Легко и естественно, – заключила Миллз.

«Если бы не я», – пришло мне на ум.

– После того как Алекс уехала, он позвонил Барбаре или она ему?

– Многое из того, что я скажу, – предположения, но они соответствуют рассказу Барбары и информации, которую я собрала во время расследования. Вот как я это вижу. В ночь, когда умерла ваша мать, вы вернулись из больницы и были втроем в доме. Эзре позвонили. Как мы теперь знаем, это была Алекс; он уехал, чтобы взять в офисе деньги и встретиться с ней. Джин уехала сразу после него, вот почему вы подумали, что она могла быть причастна к убийству. Если он отправился к моллу, Джин могла последовать за ним. Вы проверяли ее дом и обнаружили, что автомобиля Джин не было на месте. Это вызвало подозрение, если принять во внимание то, что у нее был мотив. – Миллз испытующе посмотрела на меня. – Но меня все еще беспокоит то обстоятельство, что вы не хотите объяснить, какой это мог быть мотив… – Я ответил ей таким же пристальным взглядом, но промолчал. – Однако я предполагаю, что все будет идти своим чередом, Итак, Эзра отправился в офис и взял пятьдесят тысяч наличными из сейфа. Возможно, он достал и оружие. Возможно, оно было у него в доме или в автомобиле. Этого мы никогда не узнаем. Но он встретился с Алекс возле молла и отдал ей деньги. Алекс уехала, удовлетворенная тем, что ее план удался. Теперь у нас Эзра возле молла. Это как раз то время, когда вы отправились домой и уехали на ферму Сходен, скажем, где-то утром или немного позже. Я не думаю, что Эзра позвонил бы вам домой, зная о том, что вы могли быть там. Это означает, что Барбара позвонила ему фазу после того, как вы уехали. Она хотела поговорить с ним о смерти его жены или о завещании. Вероятно, она просто хотела трахаться. Я не знаю этой части дела. Но давайте предположим, что звонок телефона застал Эзру в тот момент, когда он был у молла…