Король-крестоносец - [55]

– Прошло много времени. Сейчас это уже не в счет.

– Как это не в счет? Тогда я не могла поехать из-за ребенка, потому что кормила грудью. Но мы договорились, что поедем, как только я его отлучу. Теперь я свободна. Едем!

– Вы отлучили принца? – переспросил Ренальд. – Не рано ли?

– Мужчине не следует соваться в бабские дела. Что вы в этом понимаете? Да, я отлучила малыша, потому что он кричал, не переставая.

– А теперь не кричит?

– Кричит по-прежнему, но хоть никто не говорит, будто все из-за меня. А то матушка чуть что: «Это ты виновата, это твое молоко никуда не годится, это ты за ним плохо смотришь…» Словом, и то не так, и это не этак – совсем меня заела! Так когда мы едем?

– Я уже не раз покорнейше объяснял, что никуда мы не едем – разве только с ведома короля или рыцаря Ибелина.

– Вы шутите? Ни тот, ни другой не позволят.

– Я знаю – и тем более не посмею ехать втайне от них.

– Трус! Вы их боитесь?

Ренальд покраснел, задетый за живое.

– Я не трус, просто я не могу поступить бесчестно!

Речь, как нетрудно догадаться, шла о задуманной некогда поездке на Гору Соблазна. Обе принцессы, припомнив об этой затее, загорелись желанием как можно скорее там побывать. Изабелла все больше времени проводила у своей единокровной сестры. Двор ее матери был строгий и скучный, а свадебные хлопоты Сибиллы казались такими заманчивыми; самое же главное – Онуфрий де Торон, которого не жаловала вдовствующая королева Мария Теодора Багрянородная, зато, наоборот, привечала Агнесса, встречался здесь со своей милой.

Сегодня же, как назло, Онуфрия не было: пару дней назад у него случился приступ жестокой лихорадки. Лишившись его общества, принцессы принялись тем настойчивее добиваться от Ренальда из Сидона, чтобы он сдержал данное им слово.

– Так вы не хотите сопровождать нас? – Сибилла перешла от уговоров к угрозам. – Что ж, вы еще пожалеете об этом, когда мы поедем туда одни. А мы-таки поедем – видит Бог! И нас похитят разбойники, потребуют за нас выкуп, а то еще и обесчестят – и королевство погибнет. Слышите? Королевство погибнет! Мы всем должны быть готовы послужить королевству, говорит мой брат, прокаженный. Так послужите нам! А если вы не согласитесь и с нами случится какая-нибудь беда, мы скажем, что это ваша вина. Что это вы затащили к нам старого оруженосца Готфрида Бульонского, чтобы возбудить наше любопытство, а потом совсем не по-рыцарски отказали нам в помощи.

– От двух таких своенравных сумасбродок можно ждать чего угодно, – сердито буркнул Ренальд. – Но что бы вы там ни говорили – я не поеду!

Сибилла даже заплакала с досады. Слезы не портили ее красоты. Она знала это и не старалась сдерживаться.

– О я несчастная! – причитала принцесса. – И что только у меня за жизнь! Мелочь, каприз – пусть глупый, не спорю, но и того я не могу себе позволить… Всего-то и было счастья на моем веку, что три месяца с Вильгельмом! А что впереди? Тоска… одна тоска… И ничего-то мне нельзя. Проехать полторы мили, чтобы поглядеть на старые развалины, – и то не дают!

Сибилла вытерла заплаканные глаза надушенным белым платком. Ренальд невольно представил себе подле этой юной красавицы щербатого, вечно озабоченного Ибелина и подумал, что горюет она не без причины. Не пара ей Ибелин. Бедная женщина… Растрогавшись, Ренальд стал податливее.

– Если бы можно было устроить это так, чтобы никто ни о чем не догадался! – вырвалось у него.

Радостными криками встретили сестры первый знак того, что несговорчивый рыцарь готов уступить.

– А вот и можно, можно! Мы уже все обдумали!

– И никто не узнает?

– Слушайте: утром мы поедем в монастырь, в гости к бабке Иветте. Мол, помолиться за счастливое замужество Сибиллы и все такое… Когда доедем, отошлем назад придворных дам с пажами и скажем, чтобы вернулись за нами вечером. Сразу после этого уедем и мы – за монастырской стеной вы будете ждать нас с лошадьми. Около полудня мы будем обратно. Правда, хорошо продумано?

– Не очень: как объяснить в монастыре, почему вы, едва приехав, уезжаете?

– Это мы тоже предусмотрели. Одна из нас забудет дома кошелек с милостыней или еще какую-нибудь мелочь, за этим мы якобы и вернемся.

– Какая хитрость! Неудивительно, что женщины вертят нами, простодушными, как им заблагорассудится. Что ж, похоже, наша затея может увенчаться успехом. Подождем только, пока выздоровеет Онуфрий.

– Нечего ждать! – вскричала Сибилла. – Неизвестно, сколько времени он еще проболеет, а я вот-вот буду замужней дамой… Едем завтра же, не откладывая!

– Один я ни за что не поеду. Для такого дела нужны самое меньшее двое мужчин, чтобы защитить вас в случае нападения.

– Возьмите кого-нибудь из рыцарей!

– И кто бы это, по-вашему, мог быть?

– Плебан де Бутрон!

– Этот?! На Гору Соблазна? Да он как услышит, что где-то нечисто, так давай креститься и озираться по сторонам!

– Бриз Барр! Уж он-то сумеет постоять за нас хоть против сотни разбойников…

– А что толку? Крепкая кость, но болтлив – хуже бабы. Все растрезвонит.

– Амальрик де Лузиньян!

– Эта лиса? Он первый же и доложит королю, что мы задумали. Впрочем… есть у меня одна мысль…

– Какая? Какая?

– Если я сумею найти нужного человека, готовы ли вы дать слово, что не откроете ему, кто вы? Я представлю вас как своих родственниц, совершающих паломничество к Гробу Господню с целью перебороть грех чрезмерного любопытства.