Король и спасительница - [4]

— Во лохмы отрастил, — громко грянула одна из этих баб, поглядев на Лида. — Не поймешь, мужик или кто.

Я застыла в ужасе, ожидая, что баба сейчас осыплется на месте кучкой пепла. Но с ней ничего не сделалось. И Лид, со спокойным достоинством вскинув голову, даже ничего ей не сказал и не опустил взгляд на ее уровень.

— Он еще и глухой, что ли? — рассмеялась неугомонная баба. Очередь вся заоглядывалась на нас и захихикала. Я покраснела, Лид остался спокоен и продолжал молчать. Ну и выдержка!

Через минуту его обсуждал уже весь магазин, довольно невежливо показывая пальцем. Продавщица так и покатилась со смеху, когда он молча отошел в сторону перед прилавком, пропуская вперед меня. Я со страшной скоростью купила хлеб, колбасу и яйца и выскочила из магазина. Король размеренным шагом вышел за мной и поинтересовался:

— Мы идем к тебе домой?

— Да, — выдохнула я.

— Что с тобой? Ты как будто смущаешься. Меня тебе стесняться не надо, мы с тобой наравне.

— Да я не из-за этого. А из-за людей в магазине. Они тебя не очень обидели?

— Как они могли обидеть меня? — Лид пожал плечами. — Обиду высокородному может нанести другой высокородный, а любые слова плебса — и хорошие, и плохие, ничего не значат для королей.

— Эх, и выдержка у тебя! — позавидовала я ему. — Я вон аж извелась вся…

— Ну что ж, тех, кто обидел тебя, я имею право превратить в пыль или камни, — сказал король спокойно. Я испуганно вцепилась ему в запястье.

— Ой, ой, пожалуйста, не надо! Ты не так понял. Мне было обидно не за себя, а за тебя.

— Как это?

— Ну, так и обидно. Что тебя оскорбляют. Чего тут непонятного?

— Не очень понятно. Ну ничего, мы выясним это позже.

— А почему ты молчал-то?

— Потому что ты сказала мне, что лучше не говорить. В этом я с тобой согласен — говорить там было не с кем…

— Ох, — сказала я. — Сейчас ты познакомишься с моей бабушкой… А может, лучше не познакомишься? Ты можешь, например, стать невидимым и подождать в саду, пока я поговорю с ней?

— Могу. Твоя бабушка меня не очень интересует. Ты живешь не с ней?

— Я живу даже не здесь, а в городе, в квартире с родителями.

— Тогда я пойду с тобой туда.

— И что? Поселишься в моей комнате?!

— Да, но я могу сделать так, чтобы кроме тебя меня никто не видел и не слышал.

— Прекрасно… — перспектива существовать нос к носу в одной комнате с королем меня не прельщала, но выбора не было. Что ж, буду спать в одежде. — Тогда подожди меня в саду. Лучше невидимым. И никого и ничего не трогай. И ни с кем не говори. Понял?

— Понял, понял, — сказал Лид, глядя на мое тревожное лицо, и вдруг улыбнулся, показав ровные белые зубы.

— Чего смешного? — удивилась я.

— Просто видно, Соня, что ты привыкла общаться с плебеями. Я все понимаю и запоминаю с первого раза, мне не нужно ничего повторять, — договорив, он кивнул мне и исчез. Я не без облегчения вздохнула и припустила к бабушкиному дому.

Во время неторопливого обеда я сидела как на иголках и отвечала на вопросы бабушки исключительно невпопад.

— Ты чего, Сонечка? — сказала она наконец. — Кавалер там тебя какой ждет, что ли? Так позови его сюда.

— Ой, нет! — воскликнула я в ужасе. — То есть никто меня не ждет. Это я задумалась.

— Ладно, думай-думай, в твоем возрасте это полезно, — вздохнула бабушка. — Это меня, старую, всякие мысли одолевают. Да еще голова иногда разболится или давление поднимется… Просто хоть криком кричи.

Еще некоторое время я слушала бабушкины жалобы на разнообразные болезни, пытаясь одновременно прислушиваться к тому, что происходит в саду. Так что едва бабушка убрала посуду, я вылетела из дома как ошпаренная.

В саду никого не было. Меня бросило в жар, а потом в холод, когда я представила, что сейчас может творить убредший куда-то кошмарный король. Без особой надежды слабым дрожащим голосом я позвала:

— Лид…

— Да? — тут же отозвался спокойный высокий голос, и король проявился из воздуха в сантиметре от меня. Я вздрогнула:

— Ты почему сразу не показался?!

— Потому что ты просила меня оставаться невидимым.

— Ах, ну да, хорошо… Пойдем в конец сада.

В конце сада у нас был навал из полусгнивших бревен. Я подошла к нему и уселась, подумав, что, может быть, Лиду, как особе королевской крови, такое сиденье покажется недостойным, но он молча уселся рядом со мной и застыл, выпрямившись и вскинув голову, будто позируя на парадный портрет.

— Мы скоро поедем домой, — не зная толком, что говорить, пробормотала я. — То есть ко мне домой. Пожалуй, в электричке можешь оставаться видимым, только, все-таки ни с кем не разговаривай. Если тебя кто обидит, я сама с ними разберусь.

Король взглянул на меня скептически.

— Каким образом, Соня? Я не вижу у тебя никакого оружия, да и магическими способностями ты не обладаешь.

— Ну, зато у нас есть действующее законы. Я могу пригрозить, что вызову милицию… Ну, стражу.

— Так пока эта стража доберется до моих обидчиков, они будут уже далеко, — трезво заметил король.

— Ну, все равно! — отрезала я, стараясь по возможности твердо глядеть в его двухцветные глаза. — Я сама разберусь. Понятно?

— Да.

Я вздохнула с облегчением и вдруг вспомнила про бабушку и ее жалобы на головную боль.