Король Давид - [6]

– Надо принести благодарственные жертвы Баалу, за то, что отнял силу у иврим, – велел Абдихиба.

Он опустил взгляд к подножью горы Мориа.

Ивус пробуждался. Оживал базар, горожане расходились по своим огородам или гнали на выпас коз и овец. Мальчишки носились по базару, предлагая холодную воду и лепёшки. Через Водяные ворота возвращались в город рабы, ночевавшие в пещерах у подножья Масличной горы.

– У иврим есть Давид, – дошёл до царя смысл того, о чём говорил позади него жрец. Абдихиба II обернулся.

– Тот, что скрывался со своей шайкой от короля Шауля где-то в пещерах? Потом он перешёл на службу к басилевсу Филистии, и племя Биньямина объявило его предателем?

– У нашего господина прекрасная память, – оба сановника низко поклонились королю.

– Продолжай, – кивнул он жрецу.

– Давид вывел свою шайку из пустыни и повёл её в Хеврон. Хеврон – главный город племени Йеѓуды.

– Ну, и что? – пожал плечами царь. – Иврим – это дикая толпа, вроде амалекитян и других кочевников.

Но жрец был более осторожен.

– У Давида есть очень крепкий отряд, все в Кнаане называют его Отрядом Героев. Воины в него отобраны из разных племён иврим и участвовали вместе с Давидом во всех сражениях. Арвана, ты ведь тоже слышал о силе Героев, верно?

– Верно, – подтвердил царский домоправитель. – Но не думаю, чтобы Давид повёл их сейчас на Ивус. Скорее всего, он захочет стать новым королём иврим. Наверное, престол захочет занять и Авнер бен-Нер, командующий Шауля. Поэтому, скорее всего, между племенами Йеѓуды и Биньямина разгорится борьба за власть над всеми иврим, и им будет не до захвата чужих городов.

– Ну, ладно, – сказал король Абдихиба II. – Иврим разбиты, и они меня больше не интересуют. Что нового в странах за Иорданом? Что за бунт начался в Аммоне?

Арвана заговорил, но король, хотя и старался вникнуть в его слова, продолжал думать об иврим. Давид и Ивус… Абдихиба II чувствовал, что они связаны между собой и с его тяжёлым сном.

Он тряхнул головой.

– Пусть весь народ принесёт жертвы богу Баалу, за то, что пропитал влагой землю Ивуса. Для молодой пшеницы эта зима была хорошей.

– И оливам неплохо, – подхватил Арвана, указывая рукой на Масличную гору. – Видите, бутоны ещё не раскрылись. Значит, дожди не смыли пыльцу.

– Оливам полезнее южный ветер, сухой и горячий, – поправил жрец. – Правда, он может погубить ячмень. Если колосья к этому времени будут ещё пустыми, южный ветер сожжёт их и тогда хорошего урожая не жди. Поэтому мы и просим у Баала, чтобы каждый ветер дул в своё время: северный – когда зёрна успеют набухнуть, а южный – когда уже нальются колосья.

Царь Абдихиба II отдал несколько приказаний, отпустил Арвану и жреца и, прежде чем сойти с крепостной стены, опять посмотрел на Масличную гору. Только что по ней пробежал ветер, и оливковая роща сияла.

***

Глава 3. Ночной поход

Утром последнюю группу беженцев догнал на муле посланный Шаулем вестовой Асаф. Без рубахи, с перебитой рукой, теряющий сознание от потери крови, он глотнул воды из поднесённой ему фляги, выкатил глаза и хрипло прокричал:

– Наши погибли все! До единого! – сделал ещё глоток и добавил: – Но Ахиш до сих пор не знает, куда вы ушли.

В Явеш-Гиладе собрались старейшины селения и главы семей размещённых здесь беженцев. Настроение было невесёлое. Из Страны Израиля приходили подробности яростной битвы, разыгравшейся на склоне горы Гильбоа. Пастух-очевидец, добравшийся до Явеш-Гилада, рассказывал:

– На другой день пришли филистимляне обирать убитых, и нашли они Шауля и сыновей его, павших на горе Гильбоа. И обнажили его, и взяли голову его и доспехи его, и послали по земле филистимской кругом, чтобы возвестить об этом в капищах своих и народу. И положили доспехи его в капище богов своих, а череп его прибили в Бейт-Шеане.

Мужчины сидели молча. Поднялся командующий Авнер бен-Нер, огляделся по сторонам и сказал:

– Старейшины и все воины Явеш-Гилада, спасибо за помощь. Моим солдатам и их семьям приятно будет жить в домах, которые вы отстроили после того, что натворили здесь аммонитяне.

– Авнер, – негромко перебил командующего старейшина Барзилай. – Уже стемнело, и мы можем не успеть сделать то, что задумали. – Он обвёл взглядом местных мужчин и обратился уже к ним: – Те, кого отобрали, пусть соберутся с оружием возле старой фисташки.

За Иорданом сначала шли по дну глубокого ущелья, но лунный свет был так ярок, что Барзилай приказал нескольким воинам красться по верху гряды, чтобы в случае опасности предупредить остальных. Если на пути оказывалось селение, вперёд посылали разведчиков. Те подбирались к домам и заглядывали внутрь. Гиладцы не раз бывали в этих местах, но впервые они видели города и селения, где не осталось ни души – только трупы людей и животных, которых некому было похоронить или закопать. Потом пошли пещеры. В одной из них спал пастух, и они разбудили его. С трудом поверив, что перед ним не филистимляне, он рассказал, что иврим в долине, узнав, что убиты Шауль и сыновья его, покинули города свои. И пришли филистимляне и поселились в них. Оставив пастуха, воины продолжили путь к Бейт-Шеану. У каждого в руках был лук, но стрелять не пришлось – видимо, филистимляне были уже так уверены в своём господстве в Стране Израиля, что не выставляли вокруг захваченных селений никакой охраны.