Король Цукер - [2]

— Да, господин гофрат, — вздохнул кельнер Поспишил. — Если уж вам интересно узнать мое мнение на сей счет, то мой вам совет: лучше не вмешивайтесь вы в это дело, потому что Кусмауль был человек со связями. Его даже навещал глава американской делегации, у него постоянно гостевали то турки, то русские, то аргентинцы, а также наведывались и бродяги. Короче говоря, темная личность…

— Спасибо за совет, мой дорогой Поспишил, но я уже размышлял на эту тему. Разве я сразу не сказал, что дело обстоит абсолютно безнадежно?

Хохроцпонтнер молча кивнул.

— Вы свободны, Поспишил… или нет, подождите пока. Вернемся опять к сахару. Итак, у нас есть вырезка из газеты со статьей французского профессора Дуранда о лечении сахарного диабета. Не так ли, Хохроцпонтнер? Кроме того, нам известно, что диабетикам сахар противопоказан, и именно по этой причине они испытывают в нем потребность. Из этого следует, что Кусмауль, умирая, быстро хватает рукой пакетик с сахаром — так сказать, чтобы исполнить свое последнее желание. Ну как? Хотелось бы услышать и ваше мнение, Хохроцпонтнер!

Полицейский ничего не ответил. Он стоял молча, держа кисти рук на уровне плеч, что придавало ему определенное сходство с просящей собакой, стоящей на задних лапах. Комиссар терпеть не мог подобные манеры.

— Отвечайте же, когда вас спрашивают, — грубо сказал он.

Вместо ответа Хохроцпонтнер неожиданно сам спросил у кельнера Поспишила:

— Ас кем ваш постоялец обычно играл в шахматы?

— Чаще всего со Свифтом, англичанином. Господин… то есть покойный, говорил, что Свифт самый лучший игрок. Остальные просто сопляки по сравнению с ним.

— Был ли господин Свифт здесь сегодня во второй половине дня?

— Да, он приходил примерно в половине четвертого. Затем Кусмауль… тьфу ты, покойный заказал две чашки кофе с молоком.

— С молоком? Но где же молоко?

— Оно убежало, и поэтому я принес две чашки черного кофе. Тут еще господин Кусмауль накричал на меня за то, что я принес ему и сахар, поскольку мне было известно, что сахар ему противопоказан. А господину Свифту тоже нельзя есть сахар, потому что и он диабетик.

— Так, так… — пробормотал Хохроцпонтнер и быстро вышел.

— Вы можете идти, Поспишил, — повторил комиссар. — Ну нет, подождите. Скажите еще, вы видели, что Свифт ушел?

— Да, господин гофрат. Не ручаюсь за точность, но приблизительно часа в четыре ему позвонили, и я позвал его к телефону.

— И Кусмауль был еще жив?

— Вот этого я вам точно сказать не могу. Простите меня, господин гофрат, но я и в самом деле ничего не знаю. Я только постучал в дверь и сказал: «Господин Свифт, вас к телефону». Он ответил мне: «Yes». Дверь распахнулась, и я отошел в сторону. А знаете почему, господин гофрат? Всё дело в том, что Кусмаулю не нравилось, если я заходил к нему в комнату. Один раз он даже…

— Это меня совершенно не интересует, Поспишил.

— Он бросил в меня пустой бутылкой… Так вот, господин Свифт пошел со мной к телефону и долго с кем-то говорил по-английски, так что я ничего не понял. Потом он сразу ушел, предварительно сказав мне, чтобы я передал господину Кусмаулю его извинения по поводу неоконченной партии… Но я задержался, было много дел. Заказы из других номеров. Ах ты, Господи! Вы просто не знаете, господин гофрат, как мне трудно, целый день на ногах! И все это за жалкие чаевые, так как все спекулянты такие скряги!..

— Ладно, ладно, Поспишил. Ну, и когда же вы вернулись в номер?

— Около половины пятого, господин гофрат, когда Кусмауль… то есть убитый… лежал на полу, я позвонил в полицию.

— Ваша фамилия действительно Оттокар, Поспишил?

— Так точно, господин гофрат, Оттокар, так же как у моего деда…

— «Жизнь и смерть короля Оттокара…», — пробормотал комиссар Крейбиг.

— Простите, что вы сказали, господин гофрат?

— Да так, ничего, Поспишил. Это название драмы Франца Грилпарцера. Навряд ли вы о ней что-нибудь слышали.

— Конечно, нет, господин гофрат. В нашем отеле никто никогда не останавливался с такой фамилией.

— У вас есть нож, Поспишил?

…Черный король… король Оттокар… Но опять, причем здесь сахар?! Правда, Свифт страдал диабетом, Хохроцпонтнер скорее всего прав, но Свифт, Свифт… Он же не писал драмы о королях, а только эти рассказы о путешествиях… Гулливер? Да, Гулливер… В голове Крейбига царила полная неразбериха.

— Так как насчет ножа, Поспишил? — переспросил комиссар, поскольку не получил ответа на заданный вопрос.

— Да у меня лишь перочинный нож, господин гофрат, — ответил, смущенно улыбаясь, Поспишил.

Он достал из кармана брюк короткий, как мизинец, нож. Крейбиг открыл его и внимательно осмотрел: нож как нож, зазубренный и заржавленный. Крейбиг поморщился.

— Вы свободны, Поспишил.

— Ваш покорный слуга, господин гофрат. — И Поспишил исчез так же бесшумно, как до него это проделал агент тайной полиции Хохроцпонтнер.

Крейбиг взял стул, поставил его рядом с круглым столиком, на котором стояли шахматы, и, упершись подбородком в ладони, начал изучать расположение фигур на доске. Итак, господин Свифт играл белыми. Похоже, что он был приверженцем старой испытанной манеры игры. Крейбиг неплохо разбирался в шахматах. Белые начали королевский гамбит, черные его приняли. Сколько же ходов сделали оба шахматиста? Ну, скажем, максимум десять. Белые пожертвовали коня, пробуя тем самым сыграть изрядно подзабытый гамбит Кизерицкого, но у черных, как видно, был готов ответный ход. Кто же, интересно, его придумал? Наверно, кто-то из известных шахматистов. Но кто же? Зюскинд? Нет. Шоколаденторт? Вздор! Известный гроссмейстер, чемпион по шахматам прошлого столетия. Кто же это? Андерсен? Нет. Морфи? Нет. Пильгер? Он был всего лишь теоретиком…