Короб мыслей - [17]
239
"Жизнь серьезна, искусство весело"- изречение это относится к публике. "Жизнь весела, но искусство строго" - к артисту.
240
"Le style c'est l'homme"* в музыке. В композиции это еще более (поразительно) верно.
241
Является ли принудительный всеобщий воскресный отдых филантропическим, экономическим или церковным мероприятием? В смысле филантропическом он является мне только как trop de zele, в экономическом - я могу только сожалеть о такой мере, в смысле же церковном - я нахожу его прямо достойным порицания, ибо вынужденное посещение церкви будет ложью. Следовало бы этому желательному посещению церкви предоставить свободные часы любого дня. Запрещение работы не может вызвать в человеке нравственного подъема, а запрещение развлечений после работы граничит с жестокостью. Неужели же этот лицемерный воскресный отдых - единственное, в чем Англия достойна подражания?
242
В России я живу, в Германии - мыслю, во Франции - наслаждаюсь, в Италии, Испании, Швейцарии - восторгаюсь, в Англии, Голландии и Бельгии работаю, в Америке - действую. Все страны я люблю и никакой не могу отдать предпочтения и объяснить, где именно лучше. Но могу лишь объявить, что одинаково хорошо и тут и там, а в особенности везде одинаково скверно!
243
"Профессорша", "композиторша", "концертмейстерша", "докторша", "советница", "коммерции советница", "генеральша"... И при всем этом женщины еще жалуются, что не стоят наравне с мужьями!
244
На высокую артистическую натуру успех действует возбудительно и ободряюще, низкую натуру он ведет к самомнению, иногда к остановке развития, даже к упадку. Хотя неудача озлобляет первых, но не дает им отчаиваться и побуждает к борьбе и стремлению вперед. Вторых же она убивает.
245
Газеты, журналы и вообще периодические издания угрожают совсем вытеснить чтение книг. Поэтому в наше время образование хоть и бывает энциклопедическим, но зато делается поверхностным.
246
Короли теперь дают артистам ордена не за отличие, а, как правило, из экономических соображений. Вот почему теперь увешана медалями грудь многих артистов и даже грудь феноменальных детей (чудо-детей).
247
Женщины не переносят табачного дыма и вследствие этого удаляют мужчин в особые курительные комнаты, купэ и т. д., но вместе с тем ничуть не беспокоятся о том, переносят ли мужчины духи в роде "пачули" и др. Oh, les femmes! Мужчины, в самом деле, существа весьма добродушные.
248
Сочинитель текста (либреттист) оперы, оратории и т. д. считает себя обиженным композитором как в смысле художественном, так и в материальном, забывая при том, что его работа, хотя бы только по затраченному времени, не может равняться работе композитора. Ведь, как правило, композитор вкладывает много и своего труда: часто сам дает ему тему, и в обработке ее во многом помогает и приносит пользу. Не думаю, чтобы когда-либо поэт предлагал композитору текст в таком виде, что композитор мог сочинить к нему музыку безо всякого изменения текста. Моцарт, Вебер, Мейербер и другие дают этому интересные примеры.
249
Мания величия должна быть воодушевляющим чувством: разочарование ей не свойственно.
250
Дипломатия зиждется на понятии "La parole est donnee pour cacher la pensee"*, и она в этом смысле вкоренилась так глубоко, что если теперь какое-либо правительство говорит правду, то ему не верят, а ищут в его словах какой-либо особый, сокровенный смысл. Обыденная жизнь человеческого общества основана тоже на дипломатии, поэтому вежливость в обществе - выше чистосердечия.
251
Дилетант занимается искусством для своего собственного удовольствия, артист - для удовольствия других. Это - громадная разница в смысле предъявляемых к ним обоим требований и в смысле оценки их исполнения.
252
Kypeние вредно, никотин - яд. Жизнь тоже небезопасна - люди ядовиты. А между тем и то и другое - курение и жизнь - наслаждение.
253
Я представляюсь себе самому довольно нелогичным. В жизни я республиканец и радикал, а в искусстве - консерватор и деспот!
254
Для того чтобы представить на сцене поющими каких-либо значительных политико-исторических или культурно-исторических героев, необходимо, чтобы нас отделяли от них по крайней мере две тысячи лет. В противном случае они покажутся нам смешными, за исключением Нерона, который сам был певцом. Изображать их говорящими прозой значит представлять их в действительности; в стихах - будет уже поэтизированием их, а это отдаляет их от действительности; пение же выставляет их в смысле легендарном, а это прилично только для богов или святых, а не для обыкновенных, даже и для необыкновенных, исторических смертных.
255
Что предпочтительнее в художественном произведении: правда без возвышенности или возвышенность без правды? Я предпочитаю последнее, потому что она действует на мое воображение, тогда как первое оставляет его без возбуждения.
256
Казалось бы, что вопрос о предании тела земле после смерти или о сожжении должен был быть безразличным, а между тем он представляется спорным. Не является ли тут руководствующей мыслью воскресение из мертвых? Это по-детски, но как же объяснить это иначе?..
Архитектура – это декорации, в которых разворачивается история человечества. Она чутко откликается на изменения, происходящие в обществе, науке и искусстве. Архитектурный критик Мария Элькина написала книгу, которая за несколько вечеров даст читателю представление об архитектуре от истоков цивилизации до наших дней. Автор делится наблюдениями, расширяя восприятие этой важнейшей сферы, сочетающей в себе функциональность и красоту, социальное и эстетическое, уникальное и безликое. Откуда берутся архитектурные формы? Как конструкции становятся выражением мировоззрения? Чем города отличаются друг от друга, и что делает их особенными? Созданные средневековыми каменщиками причудливые капители, мощные римские своды, мелькающие экраны в токийских кварталах, утопические проекты городов будущего – в первую очередь, зримые отпечатки своего времени. «Архитектура.
Книга посвящена творчеству выдающихся мастеров-микроминиатюристов, создателей всемирно известных невидимых простым глазом уникальных творений. Написанная на основе личного общения автора и переписки его с мастерами-микроминиатюристами, изучения и обобщения огромного числа разрозненных публикаций об их творчестве, книга дает возможность читателям, особенно молодым, не только познакомиться с редкостным мастерством, но и заимствовать опыт виртуозной техники, терпеливой, творческой работы. Такая книга издается впервые.
Предлагаемая книга посвящена ценной хотя и наименее известной области архитектурного наследия Санкт-Петербурга. В ней автор, продолжая свои многолетние исследования, подробно рассматривает процессы архитектурного развития ряда предприятий, сыгравших важную роль в развитии отечественной индустрии. Задача – расширить привычные границы представлений о петербургской архитектуре, формирующей наряду с классическими ансамблями неповторимый облик северной столицы. Особую актуальность освещение уходящих страниц истории приобретает в связи с переменами, происходящими при изменении функционального профиля многих исторических комплексов.
Три русских писателя: Яков Княжнин (1740—1791), Денис Фонвизин (1745—1792) и Иван Крылов (1769—1844). Годы их противления пришлись на конец XVIII века. Их произведения схожи, тогда как признание различается. Все они тяготели к переводной литературе, черпая из неё вдохновение и адаптируя сюжеты. Если Княжнин и Фонвизин не удостоились почёта при жизни (не пришёл он к ним и после смерти), то Крылов вовремя успел понять, встретив XIX век в качестве иначе смотрящего на действительность.
Кроссовки давно стали не только феноменом современной моды, но и феноменом современной культуры, привлекательным и противоречивым одновременно. Книга историка спортивного дизайна и журналиста Екатерины Кулиничевой представляет собой попытку посмотреть на историю этого вида обуви не через историю брендов и моделей, а через ту роль, которую спортивная обувь играла и играет в культуре, через ее «культурную биографию», которая во многом определяет наше отношение к этому предмету гардероба. Именно эта биография находится в фокусе внимания автора.