Корни травы - [39]

– Хорошо, – сказал Том. – Начало хорошее. Теперь в воскресенье нам придется накормить тридцатиминутными интервью голодные рты на станциях в Огасте, Саванне, Мейконе, Колумбусе и Уэйкроссе. Это обеспечит почти все телевизионные точки штата.

Уилл смахнул с лица капли дождя.

– Думаю, если я справлюсь со всем, что вы запланировали на следующую неделю, я совладаю и с остальным.

– Не беспокойтесь, – сказал Том, – при удаче вам станет только тяжелее.

Они проехали в созданный офис Уилла, расположившийся на Спрингс-стрит. Здание походило на склад. В нем была дюжина письменных столов, за которыми с занятым видом устроились добровольцы. На верхнем ярусе была общая рабочая комната и кабинеты Уилла, Джека и Китти. Джек показал Уиллу ящик с карточками три на пять дюймов.

– Эти карточки, – сказал Джек, – заведены на каждого из списка ваших знакомых. Они содержат доступные нам сведения о его занятии, состоянии, семье, детях. Просмотрите их. И попробуйте позвонить.

Уилл начал с верхней карточки: Уиллис Перкинс, названый брат в университете Джорджии двадцать лет тому назад. Он набрал телефонный номер. Том Блэк сидел рядом. Ответил маленький ребенок, и Уилл не без труда уговорил его подозвать отца.

– Хэлло? – раздался глубокий, низкий голос. Уилл тотчас его узнал.

– Уиллис, говорит Уилл Ли. Как поживаешь?

Последовало короткое молчание, прежде чем Перкинс отреагировал.

– Уилл Ли, из университета?

– Точно так.

– Иисус Христос!

Уилл посмотрел на лежавшую перед ним карточку.

– Я слышал, ты вступил в семейный бизнес, так?

– Верно. И дела идут неплохо.

– Послушай-ка, Уиллис, ты смотрел сегодня шестичасовые новости?

– Нет, я вздремнул. Ты меня разбудил.

– Сожалею, друг. Но если бы посмотрел, мог бы полюбоваться мной. Я стоял перед Капитолием. И я объявил, что намерен баллотироваться в сенат.

– В сенат штата?

– Подымай выше. В конгресс Соединенных Штатов.

– Вот чертовщина!

Уилл перевел дыхание и заставил себя продолжить:

– Послушай, Уиллис, мне нужна твоя помощь.

– Ага! – рассмеялся Перкинс. – Я понял. Хочешь получить вклад в кампанию, верно?

– Ты всегда был догадлив, Уиллис.

– А ты республиканец или демократ?

– Я демократ, Уиллис.

– Тогда тебе не повезло, малый. Я недавно обратился в республиканца. Благодаря Джимми Картеру.

– Он и меня чуть не превратил в республиканца, – сказал Уилл подчеркнуто. «Почему, черт побери, я это сказал? – изумился он. – Ведь неправда».

По другую сторону стола Том Блэк провел пальцем по горлу.

– Забудьте об этом, – беззвучно произнес он.

– Уиллис, я не буду восстанавливать тебя против республиканских принципов, но я хотел бы, чтобы ты обратил внимание на то, что я буду говорить по ходу кампании, и если тебе что-то из этого придется по душе, позвони мне, хорошо?

– Не рассчитывай, друг, – сказал Перкинс.

– Спасибо, Уиллис, рад был потолковать с тобой. – Уилл положил трубку и потер бровь. – У этого парня никогда не было мозгов, – сказал он. – Не знаю, что побудило меня внести его в список.

– Время потрачено не зря, – сказал Том. – Дьявол, он еще позвонит вам. По крайней мере, не упустит случая рассказывать кому попало, что вы ему звонили. Будет еще хвастать этим.

В комнату вошла Китти Конрой с большим пакетом.

– Это оставлено для вас, – сказала она. – Здесь написано: «лично».

Уилл распечатал пакет.

– Хорошо, – сказал он. – Это материалы, подобранные к суду над Лэрри Муди. – Он быстро просмотрел бумаги и усмехнулся: – Хорошие материалы. Смогу их использовать.

– Долго ли может продолжаться суд? – спросил Джек Бахенан.

– Дня три, а может, и пять, – ответил Уилл. – Начнем отбор присяжных утром в понедельник – на это уйдет весь день, а то и больше. Затем еще день – представить обвинение. Следующий день займу я. Свидетелей вроде немного. Для перестраховки не планируйте для меня ничего на дневное время до уик-энда.

– Выгодно, что процесс будут ежедневно транслировать по телевидению.

– Разве это так уж хорошо? – спросил Уилл. – Если Муди будет признан невиновным, это возмутит большинство черных граждан Джорджии, а если он будет осужден, придет в ярость множество белых, и в их глазах я буду выглядеть некомпетентным.

– Не беспокойтесь, – сказал Том, – Китти передаст в печать, что у вас не было выбора в том, что касается защиты этого парня. Главное, каждый вечер в шестичасовых новостях можно будет видеть, как вы выходите из зада суда и обращаетесь к репортерам. Вспомните, что говорил П. Т. Барнум – все хорошо, пока они правильно пишут ваше имя.

– Приму к сведению, – сказала Китти.

– Я бы забеспокоился, если бы это происходило позднее, к концу кампании, – сказал Том. – Но на ее ранней стадии люди только привыкнут узнавать вас в лицо.

– Надеюсь, вы правы, – сказал Уилл, выбирая новую карточку из ящичка. – «Хэрри Мэплс», – прочитал он вслух. – Банкир? Хэрри?

– Так утверждает справочник университета Джорджии, – ответил Джек.

– Сказать по правде, – заметил Уилл, – я не думал, что Хэрри после университета вообще получит какую-либо работу. – Он набрал номер.

– Хэлло.

– Хэрри Мэплс?

– Верно.

– Говорит Уилл Ли...

– Уилл, как поживаете, малый? Я только что видел вас по телевизору. Что могу сделать, чтобы помочь вам?