Корни Иггдрасиля - [151]

Как-то раз Пивной Капюшон зашел в землянку Торстейна, сына Халля с Побережья[516], и попросил у него помощи. Торстейн дал ему тот же ответ, что и другие.

II

Одного человека звали Бродди сын Бьярни, он был шурином Торстейна и сидел рядом с ним. Бродди было тогда двадцать лет. Когда Пивной Капюшон вышел из землянки, после того как Торстейн отказал ему в помощи, Бродди сказал:

— Сдается мне, зять, что этот человек не заслуживает изгнания, и мало чести тем, кто так заносится, что вчинил ему иск. Я думаю, ты согласишься, что было бы благороднее оказать ему поддержку.

Торстейн отвечает:

— Помогай ему, коли тебе так хочется, а я тебя в этом поддержу, как и во всем другом.

Бродди поручил одному человеку привести Пивного Капюшона. Тот вышел и увидел его у стены землянки. Он стоял там и жалобно плакал. Человек пригласил Пивного Капюшона в землянку и приказал перестать плакать:

— И не вздумай хныкать, когда войдешь к Торстейну.

Пивной Капюшон заплакал от радости и поступил, как ему было ведено.

Когда они предстали перед Торстейном, Бродди сказал:

— Торстейн, мне кажется, не прочь тебя поддержать и он считает, что дело это вздорное. Не мог же ты спасать чужие леса, когда сжег свой.

Пивной Капюшон спросил:

— Кто этот видный человек, что сейчас говорит со мной?

— Зовут меня Бродди, — отвечает тот. Тогда Пивной Капюшон сказал:

— Уж не Бродди ли ты, сын Бьярни?

— Так и есть, — говорит Бродди.

— Ты и выглядишь благороднее других, — сказал Пивной Капюшон, — и имеешь на то основания.

Тут он разговорился и совсем осмелел.

— Пора тебе, Бродди, помочь ему, раз ты так решил, — сказал Торстейн, — а то, что-то уж больно он тебя расхваливает.

Бродди поднялся, и с ним много людей, и вышел из землянки. Он отвел Пивного Капюшона в сторону и поговорил с ним с глазу на глаз. Затем они направились на поле тинга. Там собралось много народу, все они были на лёгретте. А когда люди разошлись, Гудмунд и Скафти остались сидеть и толковать о законе. Бродди и его спутники бродили по полю тинга, а Пивной Капюшон отправился на лёгретту. Он упал на землю, подполз к их ногам и сказал:

— Я счастлив, что повстречал вас, знатные люди и милостивые хёвдинги! Может быть вы не откажете мне в помощи, добрые люди, хотя я и недостоин этого, потому что без вашей поддержки мне конец.

Долго пересказывать все, что говорил Пивной Капюшон, а держал он себя как самый ничтожный человек. Гудмунд сказал, обращаясь к Скафти:

— Жалок этот человек.

Скафти отвечает:

— Куда же подевалось твое высокомерие, Пивной Капюшон? Не думал ты весной, когда мы вчиняли иск, что тебе придется просить меня разрешить нашу тяжбу[517]. Видно, мало тебе было проку от поддержки хёвдингов, которой ты мне тогда грозился.

Пивной Капюшон говорит:

— Был я тогда не в себе, и что всего хуже, не хотел, чтобы ты сам нас рассудил. А о хёвдингах и говорить нечего: стоит им только вас завидеть, как они все становятся малодушными. Счастлив буду я, если вы возьметесь разрешить мое дело. Могу ли я только на это надеяться? Ведь ты, Скафти, должно быть, так на меня разгневался, что теперь и не захочешь за это браться. До чего же я был глуп и неразумен, когда ответил отказом на твое предложение, а теперь я не осмеливаюсь показаться на глаза свирепым людям, которые наверняка убьют меня, если вы оба за меня не заступитесь.

Он все твердил одно и то же и говорил, что почтет за счастье, если они сами возьмутся рассудить их тяжбу:

— Сдается мне, что сохраннее всего моим деньгам будет у вас.

Гудмунд сказал, обращаясь к Скафти:

— Не думаю, что он заслуживает изгнания. Не пойти ли нам ему навстречу, позволив самому выбрать людей для ведения тяжбы? Не знаю только, как на это посмотрят другие истцы.

— В таком случае, добрые люди, — говорит Пивной Капюшон, — вы не откажете мне потом в своей защите.

Скафти сказал:

— В моей власти покончить с этим делом, ибо я его возбудил. Так и поступим, Пивной Капюшон: мы с Гудмундом возьмем все на себя и сами вынесем решение, и тем прекратим тяжбу. Думаю, это пойдет тебе на пользу.

Пивной Капюшон поднялся, и они подали друг другу руки. После этого Пивной Капюшон назвал одного за другим свидетелей, и те подошли. Первыми Пивной Капюшон назвал Бродди и его спутников.

Скафти сказал:

— Ответчик пригласил нас с Гудмундом рассудить это дело, и хотя все мы, потерпевшие ущерб, договорились, что сами сообща вынесем по нему решение, мы с Гудмундом охотнее других готовы взять это на себя, если только Торхалль согласится. Вы — свидетели, что дело это требует уплаты штрафа, а не изгнания. Ударим по рукам, и я объявляю об окончании тяжбы, которую я начал весной.

После этого они ударили по рукам.

Тогда Скафти сказал Гудмунду:

— Не покончить ли нам на месте с этим делом?

— Твоя правда, — ответил Гудмунд. Пивной Капюшон сказал:

— Не стоит так спешить, ведь я еще не решил, кого мне выбрать — вас или других.

Гудмунд сказал:

— По нашему соглашению выносить решение должны мы, если только ты не выберешь для этого кого-нибудь другого из числа тех, кто вместе с нами вчинил тебе иск.

Пивной Капюшон отвечает:

— Не о том ли я хлопотал все это время, чтобы судили не они? Однако когда мы ударили по рукам, было решено, что те двое, кого я назову, будут выбраны по моему усмотрению.