Корнет из нашего времени. Часть вторая - [43]
— Да что Вы говорите? Александр, Вы просто должны порадовать нас. Ну не отказывайтесь, просим Вас, просим!
— Сколько у Вас достоинств, князь! — с загадочной интонацией, чуть улыбаясь, проговорил полковник Герарди.
— Ну что же, не смею отказать столь прекрасным дамам, если конечно найдется гитара. a cappella[106] исполнять как то не с руки…
— Конечно, конечно, — Мария тут же вскочила и побежала за инструментом.
Я решил немого похулиганить. Встал, и с серьезным выражением лица обратился к новоиспеченному генералу:
— Георгий Оттонович! От имени и по поручению всех Ваших подчиненных разрешите поздравить Вас с производством в генеральский чин! Как гласит мудрость, «плох тот солдат, который не мечтает стать генералом». Мы, Ваши подчиненные, как настоящие солдаты, так же примеряемся к генеральским погонам. И я эти мечты попробую передать словами песни.
Короткий перебор струн и очень серьезным голосом и каменным выражением лица, только капрала перевел в ротмистры и несколько подправил текст…
Хохотали все. Даже лакеи, переодеты денщики — солдаты, еле сдерживали улыбки. Генерал аж всхлипывал от смеха, Лидия Ивановна утирала слезы, Мария Георгиевна прикрывала рот ладошкой, тщетно пытаясь сдержаться, маленький Георгий просто заливался смехом.
— Браво, браво, корнет, — Борис Андреевич стал аплодировать, — очень в тему!
— Ой, ну порадовали, так порадовали! — отсмеявшись, но все еще всхлипывая, вымолвила Лидия Ивановна, — теперь понимаю, чего это так всполошилась Вера Илларионовна.
— Да, какая вон конкуренция у Леонида Оскаровича, аж страшно за него становится, — вытирая слезы, проговорил Георгий Оттонович, — но похвально весьма, похвально это стремление к высоким чинам… Ну, позабавили Вы нас, позабавили!
Я испугано и добавив в голос трагизма:
— Ну все, не вылезать мне теперь из дежурств, штабс-ротмистр позаботится. Вот так и подрезают крылья молодому и перспективному…
Это вызвало еще одну волну смеха.
Когда все наконец успокоились, народ потребовал продолжения банкета.
— А еще чего-нибудь исполните, Александр Николаевич, — глядя на меня почти влюбленным взглядом попросила Мария Георгиевна, — ну пожалуйста!
— Да, Александр, — поддержала дочь Вера Илларионовна, — это просто недопустимо после такого начала остановиться. Что нибудь душевное. Ну пожалуйста, не отказывайтесь!
Ну ладно, думаю веселья хватит, душевное, так душевное. Дождался, пока все успокоятся…
Смолкли последние аккорды, наступила тишина. И через несколько секунд.
— Браво! Браво! Это так завораживает, так красиво! — прервала тишину Вера Илларионовна.
Мария Георгиевна молча сидела, задумавшись о чем то.
Продолжать исполнения я наотрез отказался, перекинув стрелки на Марию Георгиевну. Теперь уже ее стали просить продемонстрировать свои таланты в музицировании. Для этого прошли в другую комнату, где стоял рояль. Девушка довольно неплохо исполнила «Лунную сонату» и «К Элизе» Бетховена, которые я знал и слышал раньше, потом что то легкое, но не знакомое мне. Ей тоже все хлопали и выражали свое восхищение. Так что музыкальная часть вечера удалась в полной мере.
Уже в конце, перед самым уходом Мария подошла ко мне и сильно смущаясь, попросила оставить запись в своем девичьем альбоме.
— Прошу Вас, Александр, запишите слова этого чудного романса, что Вы исполняли, — молвила она еле слышно, мило покраснев при этом и протягивая яркую книгу — тетрадь с загнутыми уголками-секретами, на обложке которой было написано «SOUVENIR»[107]. Открыв первую страницу и прочитав украшенную завитушками надпись «Кто прочтет секрет без спроса, тот останется без носа», я испуганно схватился за эту часть на моем лице, заставив девушку улыбнуться. Альбом был заполнен больше, чем на половину, я тоже внес свой вклад в это творчество, записав это стихотворение Ларисы Рубальской. Принято было написать и пожелание хозяйке. И тут память выдала давно забытые строки, кажется даже того же автора:
