Кормилец - [16]

Рано утром, еще до рассвета, она вышла из дешевой гостиницы на другом конце города. Немного постояла на порожках, подняв лицо к небу, как будто принюхиваясь, и медленно двинулась вдоль квартала. Ее путь напоминал маршрут почтальона, которому нужно обойти несколько улиц. Иногда она делала крюк, иногда возвращалась обратно, но в целом сохраняла направление, двигаясь на юго-восток. Конечной точкой была эта самая остановка.

Столь же странным, как и маршрут, было содержимое ее сумки. Помимо двух застиранных носовых платков, кошелька, кнопочного телефона, смятых билетов и паспорта с иногородней пропиской там лежали сцепленные между собой три собачьих ошейника и три кодовых велосипедных замка.

Старуха провела на лавке два с половиной часа, прежде чем калитка дома, на который она тайком поглядывала, открылась. Из нее вышел средних лет мужчина в спортивном костюме. Не отводя глаз от человека, старуха отвернулась в пол-оборота и прикрыла рукой нижнюю часть лица. От тошнотворного запаха, который привел ее сюда, за сотни километров от дома, ее едва не вывернуло наизнанку.

19

Игорь мог бы еще поспать, но вышел из дома без четверти восемь. Свежее мясо быстро разбирали, особенно в теплое сентябрьское воскресенье после затяжных холодных дождей.

Обе витрины небольшого магазинчика были практически пусты, если не считать горку синих куриных потрохов, но судя по чавкающим звукам топора, летящим из подсобки, Игорь появился вовремя.

– Хозяин! – позвал Игорь.

На пороге появился Алик, высокий лысый черкес в заляпанном кровью грубом мешковатом фартуке.

– Привет, дорогой. Сколько лет, сколько зим.

Игорь покупал здесь мясо на протяжении пяти лет. Последний раз – с неделю назад. Если он заходил в магазин после работы в джинсах и рубашке, хозяин обращался на «вы». Если, как сейчас, в спортивном костюме, Алик говорил «ты» и позволял себе некоторые отступления от служебного протокола.

– Почему бледный такой? Заболел? – спросил мясник.

– Нет. Это я, как зайчик, к зиме готовлюсь.

– Зайчик?

– Да, зайчик, – ответил Игорь, глядя в серьезные глаза Алика. – Есть что-нибудь на шашлык?

– Есть, конечно. Свинина есть. Баранина есть. Говядина тоже есть. Шея, корейка, мякоть. Все есть.

Алик тщательно вытер окровавленные пальцы о фартук, как будто через минуту они не будут снова в крови.

– Крокодил есть?

– Крокодил? Нет. Крокодил нету. Шутишь, наверное? Халяль есть. Готовый шашлык есть.

– Что за халяль?

– Просто халяль. Сейчас все берут.

– Это что-то вроде кошерного мяса?

– Да, похож. В Бога веришь?

– По Богу у нас теща специалист.

– Понятно. Тогда халяль тебе не надо. Возьми свинины. Очень хороший мясо.

На обратном пути Игорь прикидывал, как будет мариновать. Уксус или минералка? Но в любом случае – побольше лука и перец только горошком. В зависимости от размеров кусков он возьмет с собой шампуры или сетку для барбекю. Мысли пробуждали аппетит.

20

День был солнечный и теплый, но Лизу все равно заставили надеть теплую кофту.

– Булку на пикник и батон на ужин, – сказала мама, протягивая сторублевую бумажку.

Оказавшись за калиткой, Лиза расстегнула молнию до пупка и свернула в противоположную сторону от «Магнита». Спустя несколько шагов в самостоятельно выбранном направлении она улыбнулась.

«Никакая я не мышка», – мысленно сказала она себе и подняла подбородок чуть выше обычного.

Хлеб можно было купить в булочной на Лермонтова, а по пути пройти мимо кинотеатра и посмотреть афиши. Трейлер «Джуманджи» был очень даже ничего. И та зазнайка с ярким макияжем, кажется, переместилась в тело пузатого ученого. Как смешно они придумали.

Смешно Лизе было до тех пор, пока она вдруг не обнаружила, что ее преследует тощая старуха в вязаной кофте и с платком на шее. Лиза точно уже видела эту женщину, когда только вышла из дома, – старушка переходила дорогу. Лиза запомнила ее, потому что та странно, как собака, нюхала воздух. Теперь, десять минут спустя, Лиза, поднимая оброненную купюру, увидела ее снова. В руках у старухи была темно-синяя сумка.

«Она просто идет в ту же сторону, что и я», – сказала Лиза себе, но собственный внутренний голос звучал уже не так смело и уверенно, как несколько минут назад у калитки.

Чтобы избавиться от мысли о преследовании, Лиза трижды свернула влево и очутилась лицом к перекрестку, который прошла несколько минут назад. Остановилась и обернулась. Из-за угла вышла старуха. Их разделяло метров двадцать. Старуха поймала взгляд девочки, и ее узкие губы зашевелились, обнажая ряд неестественно белых и ровных зубов. То ли она обращалась к Лизе, то ли бубнила что-то себе под нос. Как бы то ни было, Лиза точно знала, что не хочет этого слышать.

– Постой, внученька, – мог бы сказать вкрадчивый шелестящий голос. – Нет, я не ошиблась. Я знаю, что у тебя есть своя бабушка. Или даже две. Но я всегда называю маленьких девочек внучками. Иди ко мне.

НЕ РАЗГОВАРИВАТЬ С НЕЗНАКОМЫМИ. После того как в прошлом году пропал мальчик из параллельного класса, мама каждый день повторяла Лизе это правило как заклинание. В том числе и сегодня, когда давала деньги на хлеб. Незнакомец может оказаться очень нехорошим человеком. Но того мальчика никто не похищал. Он сам залез в старый холодильник на свалке, заперся в нем и задохнулся.